Человек, которого вытаскивают из джипа, выглядит неважно: белая толстовка, испачканная потом и кровью, холщёвый мешок, натянутый на голову, руки скованы за спиной. Он спотыкается, когда его волокут по земле, а потом так и стоит на коленях, тихий и испуганный, склонив голову. Беспомощный и слабый, в нем нет грации воина, нет самообладания, его поза неловка и неуклюжа.

Раза позволил себе почувствовать мстительное удовлетворение от этого.

Если бы он верил в богов, то сказал бы, что именно в этот момент они начинают улыбаться ему. После многих лет тяжелой работы, трудов, страданий и жертв события выстраиваются в его пользу, и возможности открываются перед ним, причем сразу на двух фронтах. Этого достаточно, чтобы заставить его улыбнуться, но не настолько, чтобы ослабить бдительность.

Его люди ждут и наблюдают за тем, как Раза приседает перед их новичком и внимательно рассматривает его. Если бы у пленника было оружие, его люди отобрали бы его - хотя, судя по повседневной дешевой одежде, у него его, скорее всего, и не было. Ткань джинсов потерта, а толстовка слегка обтрепана - и все они сидят на человеке так, словно сшиты по его фигуре. Это не маскировка, а повседневная одежда, созданная по образцу.

Раза тянет за толстовку, приоткрывая ее, чтобы рассмотреть - под ней нет ни ремней, ни поясов, ни следов их ношения. Значит, он не носит кобуры, не имеет привычки носить оружие. Он даже не носит ремень - ременные петли его джинсов являются наименее изношенной частью брюк.

Значит, разведка верна. Этот человек - гражданский.

Раза бросает взгляд на своих людей, настороженно ожидающих вокруг него с оружием наизготовку, но небрежно держащих его в руках, готовых к неприятностям. Подсвеченные фарами джипа, они выглядят внушительно и устрашающе.

"Он доставил вам какие-нибудь неприятности?" спрашивает Раза на языке дари.

"Много шумел, пока мы не выбили из него дух", - насмехается Фарис. "Он неженка, почти не сопротивлялся. Его несложно держать в узде".

"Не теряйте бдительности", - предупреждает Раза и встает. "В его роду были лучшие в истории убийцы, а кровь всегда подскажет. Никогда не теряйте бдительности".

На него смотрят с сомнением, но его люди не спорят, принимая его слова за чистую монету и готовясь.

Раза стягивает мешок с головы пленника и - словно заглядывает в прошлое.

Обнаруженный человек молод, ему около двадцати, и хотя на его лице проступают беспорядочные черты людей смешанного происхождения, он поразительно похож на своих предков. Раза видел его и раньше, на фотографиях, на записях камер наблюдения, но сейчас, встретившись с ним лицом к лицу...

Он действительно очень похож на Альтаира - даже когда он моргает, глядя на него, и выражение его лица смущенное, чего великий Наставник никогда бы себе не позволил.

Человек, стоящий на коленях, моргает, щурится и оглядывается по сторонам, пытаясь разобраться в ситуации. Затем, испытывая беспокойство, он поднимает глаза на Раза.

"Добро пожаловать, мистер Майлз, - говорит Раза по-арабски, - потомок величайших убийц истории".

Глаза Дезмонда Майлза заостряются при этих словах, но он ничего не понимает. "Ну, это мое имя", - пробормотал он, хотя и не по-арабски. "Полагаю, вы не говорите по-английски?"

Значит, он не знает арабского. Не был обучен старым методам. Жаль. "Я сказал "добро пожаловать", Дезмонд Майлз", - повторяет Раза по-английски. "Потомок величайших убийц истории".

При этих словах мужчина откидывается назад, его плечи поднимаются, защищаясь. "Я не знаю, за кого вы меня принимаете", - говорит он, оглядываясь по сторонам и морщась от вида огнестрельного оружия. "Или что вы думаете от меня получить. Я всего лишь бармен".

"Ты сын Уильяма Майлза и Жаклин Тревер", - говорит Раза. "Да? Наставник и мастер ассасинов".

Дезмонд Майлз вдыхает и выдыхает и говорит: "Послушай, я... я не знаю, в чем дело... Я даже не видел своих родителей более семи лет, что бы они ни делали, чем бы они ни были тебе обязаны - это... это не имеет ко мне никакого отношения. Я уехал, я - это не имеет ко мне никакого отношения. И у меня нет ни денег, ни чего-либо еще, чтобы заплатить, даже если бы это было..."

"У тебя есть кровь", - говорит Раза и улыбается. "Их кровь. Кровь твоих предков. Это все, что мне нужно".

Альтаир никогда бы так не побледнел и не выглядел таким испуганным. Это выражение очень шло к его благородным чертам - если бы только предки Разы могли видеть это сейчас...

"Я-" произносит Дезмонд Майлз, явно прикидывая аргументы, оглядываясь по сторонам в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь, - но ничего нет. Он во владениях Разы, окружен людьми Разы, и даже его отец-наставник не знает, что он здесь - никто не знает. Никто не поможет ему здесь, и в его беспомощности есть его вина.

"Не бойся, Дезмонд Майлз, - говорит Раза, почти забавляясь, но не показывая этого. "Я не собираюсь тебя убивать. Сотрудничай, и тебе не причинят вреда. Сопротивляйся - и это будет для тебя тяжелой схваткой. И не факт, что ты выйдешь из нее победителем".

Дезмонд сглатывает, пересчитывает мужчин вокруг них, а затем поднимает на него глаза. "Д-да", - говорит он, пошатываясь. "Так, что - что вы хотите, чтобы я сделал?"

Раза обращается к Абу, который поднимает Дезмонда на ноги. Сцепив его руки за спиной, Раза ведет нового гостя и своих людей в пещеры и в комнату, которую они приготовили для него. Енсен ждет там, нервно вскакивая на ноги и поднимая руки, пока Раза входит, а Дезмонда заталкивают следом.

Раза дает Дезмонду достаточно времени, чтобы осмотреть комнату: низко нависающий потолок, единственную лампочку, койки у стены, анимус, ожидающего его на другом конце, и самого Енсена, все еще мужественно пытающегося соблюсти приличия, сохраняя свой костюм чистым и опрятным. Затем, когда реальность мрачной комнаты улеглась в сознании Дезмонда, Раза указывает на анимус.

"Твой трон, о великий потомок", - говорит он, и глаза Енсена расширяются. "Вот в чем я хочу, чтобы ты сотрудничал. Это и все сокровища, которые ты можешь дать".

"Я... я не понимаю", - медленно произносит Дезмонд, в то время как позади него Абу расстегивает наручники и проталкивает его дальше в комнату. Американец спотыкается и едва держится на ногах, в его движениях нет и намека на боевую подготовку. "Что это?"

"Это чудо современной технологии, позволяющее нам заглянуть в прошлое", - говорит Раза, бросая на анимус мрачно-довольный взгляд. " Енсен поможет тебе использовать его, научит управлять им, и с его помощью ты найдешь сокровища, которыми владели твои предки - и спрятали их".

"Я... я не... что?"

Раза знает по личному опыту, что объяснение устройства анимус редко, если вообще когда-либо, реально дает представление о его возможностях, поэтому он просто приглашает Дезмонда сесть в кресло. "Садитесь, - говорит он тоном, не терпящим возражений.

Раздается щелчок взводимого пистолета, и Дезмонд Майлз забирается в анимус, неловко садится, держа голову повыше, подальше от узлов, торчащих из подголовника.

Раза кладет ладонь ему на лоб и заставляет опустить голову. " Енсен".

"Да, да, да", - говорит Йинсен, бросая взгляд на Дезмонда, и быстро идет к компьютерам, запуская систему. "Включаю генетическое сканирование - это займет некоторое время..."

На кресле узлы начинают светиться теплым красным светом.

"Я предлагаю тебе не сопротивляться", - говорит Раза корчащемуся, страдающему гипервентиляцией Дезмонду, который бросает дикие взгляды на светящиеся узлы, обхватывающие его голову. "И, может быть, анимус не сведет тебя с ума до того, как все это закончится".

Веки Дезмонда мерцают от страха, и он сглатывает, издавая сухой звук. Рядом с аимусом Енсен неподвижно смотрит на экраны, где сканируется и отмечается ДНК американца.

"То, что ты узнаешь, записывай - все, что ты узнаешь, записывай. Или будут последствия", - говорит Дезмонду Раза. "Ты понимаешь? Ты будешь записывать все".

Под его рукой Дезмонд неуверенно кивает, и Енсен произносит: "Почти готово..."

"Ты найдешь его для меня", - твердо говорит Раза, крепче прижимая голову Дезмонда, не давая ему двигаться. "Найди мне Райское Яблоко".

Мужчина не понимает, это очевидно. Неважно. Скоро он это сделает. "Погружай его, - приказывает Раза Енсену, отступая от кресла. Доктор выглядит так, будто хочет возразить, поэтому Раза щелкает пальцами: "Сейчас", и этого достаточно.

Енсен нажимает на клавишу, и в анимусе Дезмонд Майлз замирает между одним паническим вздохом и следующим. Раза мгновение наблюдает за ним, а затем кивает. "Ради вас обоих, - говорит он Енсену. "Лучше бы вам добиться результатов".

Енсен испуганно кивает, и Раза приказывает своим людям уходить.

Скоро он получит власть над людьми, над народами - скоро и тамплиеры, и ассасины окажутся глупцами, какими они всегда были. Скоро.

___________________________________________

Енсену не ново то страшное ожидание, которое дарит ему существование под властью Десяти Колец. Большую часть времени он проводит в ожидании, и иногда проходят дни, когда он видит людей только тогда, когда они приносят ему в комнату еду, а затем оставляют его одного пережидать очередной нервный день в холоде, а иногда и в темноте.

По крайней мере, с анимусом они реже отключают электричество в комнате - машине требовался постоянный ток, иначе она могла выйти из строя, а может, и сломаться. Так что теперь здесь будет свет, возможно, даже достаточный для бритья.

Качество ожидания стало другим, в компании. Ему не впервой иметь сокамерника, так уж повелось - редко кто из жертв похищения Десяти Колец оставался невредимым, и не раз Енсену приходилось латать их, даже спасать им жизнь - а иногда и самих похитителей приходилось лечить, но это вряд ли можно было назвать приятной компанией. Дезмонд - это... странное присутствие.

В теле - но не в сознании. Из-за этого время идет медленнее, каждая минута тянется мучительно долго.

Енсен следит за успехами Дезмонда, насколько может - насколько понимает. Все, что ему доступно, - это наблюдение за жизненными показателями: давление, пульс... Анимус в какой-то степени отслеживает синаптическую активность Дезмонда, но Енсен не невролог, и показания ему мало о чем говорят. Насколько он может судить, Дезмонд Майлз находится в глубоком REM-сне - хотя он знает, что это не так. Во всяком случае, не совсем.

Минуты медленно переходят в часы, приближается вечер. Енсен поддерживает себя в бодрствующем состоянии, делая то немногое, что в состоянии сделать по комнате: убирает, что может, приводит в порядок койку, которую Дезмонд будет использовать после выхода из анимуса. Впрочем, дел не много: уборка - это часто все, чем он может себя занять, а пещеру, как и положено, уже убрали.

Уже за полночь Дезмонд наконец приходит в себя на стоматологическом кресле, на котором был собран анимус. Енсен держится настороженно - те немногие члены Десяти Колец, которые пробовали анимус, не очень-то на него реагировали, и он не ожидает, что Дезмонд поступит иначе.

И он оправдывает ожидания - поворачивается, стонет, переваливается через подлокотник, цепляется за кресло и кашляет. Единственная причина, по которой и он, и кресло остаются в вертикальном положении, - это то, что оно прикручено к полу.

"Боже мой, - стонет Дезмонд, держась за кресло. "Моя голова".

По крайней мере, с этим Енсен может что-то сделать. Он быстро берет свою сумку и идет к Дезмонду, старательно избегая больного на полу. "Вот - сразу не поможет, но у меня есть парацетамол. Примите его и не двигайтесь, пока он не начнет действовать".

Дезмонд даже не сомневается - он принимает таблетки насухо и падает обратно на анимус. Енсен с запозданием предлагает ему воды, и тот с готовностью принимает стакан. Тот дрожит в его руке, когда он пьет.

"Что, - спрашивает Дезмонд через минуту или две. "Что это было - что это?"

"Анимус", - говорит Енсен, доставая ведро и тряпку, чтобы вымыть пол - по опыту он предпочитает вымыть его сейчас, а не оставлять присохнуть, чтобы вонь въелась. "Это машина, которая позволяет вам ощутить генетическую память ваших предков. Кем ты стал?"

Дезмонд отвечает не сразу, глаза его закрыты, лицо болезненно нахмурено. "Что?"

"Когда ты погрузился в Анимус, ты должен был на время стать кем-то другим", - объясняет Енсен, заканчивая вытирать пол. "Именно так это происходит с другими - кем стал ты?"

Дезмонд наконец открывает глаза. Они теплые, светло-карие, отмечает Енсен с некоторой досадой.

У Самима тоже были светло-карие глаза.

"Что это за место?" спрашивает Дезмонд. "Кто ты?"

Что ж, он наверняка в замешательстве. "Ты во владениях Десяти Колец, где-то в горах Гиндукуша", - говорит Енсен и, когда брови Дезмонда быстро взлетают вверх, очевидно, думая о чем-то совершенно другом, Енсен медленно добавляет: "Ты в Афганистане".

"О. О. Вы издеваетесь", - с недоверием произносит Дезмонд. "Так это - вся эта свистопляска - я действительно был захвачен террористами?"

Енсен ничего на это не отвечает, просто смотрит на него.

"Почему?" спрашивает Дезмонд, сбитый с толку. "Я... я никто, я... я бармен! У меня максимум двести долларов, какого черта им от меня надо?"

"Им нужен не ты, а твоя родословная - точнее, то, что знали и чем владели твои предки, и, как надеются Десять Колец... то, что они скрывали", - отвечает Енсен и указывает на кресло, в котором все еще сидит Дезмонд. "Насколько я понимаю, Дезмонд Майлз, вы родственник людей, которые были очень влиятельны в свое время, и Десять Колец хотят получить то, что было у этих людей".

Дезмонд отшатывается от анимуса, чуть не споткнувшись о ведро - Йинсен едва успевает подхватить его, прежде чем оно опрокинется и забрызгает их обоих грязной водой. "Черт, простите, простите", - извиняется Дезмонд, а затем со стоном хватается за лоб. "Уф, я слишком быстро встал..."

"Сядь, сделай несколько глубоких медленных вдохов", - советует Енсен и быстро направляет его к раскладушке, которую заранее привел в порядок. "Вот так, просто дыши. Скажи мне, если у тебя появятся зрительные галлюцинации - это распространенный побочный эффект".

"... А невизуальные галлюцинации бывают?" жалобно спрашивает Дезмонд, потирая глаза.

"О, конечно. Слуховые, обонятельные, соматические..." Енсен задерживается, наблюдая за ним. " Что ты видишь?"

"Ничего - мои глаза закрыты".

Дерзко, но это хороший знак. "Головная боль и головокружение пройдут через час или около того, надеюсь, быстрее, благодаря парацетамолу", - успокаивает его Енсен. "А по мере привыкания к Анимусу ты, надеюсь, будешь испытывать меньше побочных эффектов".

Это заставляет юношу поднять глаза. "Я должен вернуться в эту штуку?!" - с трепетом спрашивает он.

"Ты нашел то, что они ищут?" спрашивает Енсен, изогнув брови. "Хм? Кем ты стал?"

Дезмонд настороженно смотрит на него, впиваясь пальцами в виски и потирая их. "Я... Его зовут Альтаир - был Альтаиром? Немного мудаковатый", - говорит он и снова склоняет голову. "Я не... я не знаю. Он ассасин. Мне кажется, я его знаю, но я не понимаю, что... просто, что это такое?"

"Тогда он твой предок", - спокойно говорит ему Енсен. "Это то, что делает Анимус - он позволяет вам пережить генетические воспоминания, оставленные вашими предками в вашей ДНК. Ты знаешь, что такое генетическая память?"

"Я знаю, что означают слова сами по себе, так что могу догадаться", - вздыхает Дезмонд. "Звучит как что-то из плохого научно-фантастического фильма".

Енсен хмыкает, не вполне соглашаясь. Он и сам так думал, когда Раза заставила его собрать Анимус, так что он не может винить юношу за скептицизм.

"Как, черт возьми, эти парни смогли построить что-то подобное?" озадаченно спрашивает Дезмонд, оглядываясь по сторонам. "Это же пещера! В пещере не построишь технику из фантастики".

"Технология была создана другими людьми", - объясняет Енсен. "Фармацевтическая компания "Абстерго Индастриз" - ах, я вижу, вы о них слышали".

Дезмонд поднимает голову, выражение его лица - между недоверием и покорностью. "Абстерго, да?"

"Да. Не знаю, как "Десять колец" заполучили эти проекты, но на чертежах был их логотип", - соглашается Енсен и садится в кресло. "Мы просто следовали указаниям, используя кратчайшие пути, отсюда и стоматологическое кресло", - указывает он на Анимус.

" Ладно, - произносит Дезмонд и проводит дрожащей рукой по лицу. " Верно, верно, какого черта?" Похоже, он не ждет ответа на этот вопрос, а просто переваривает информацию, поэтому Енсен ничего не говорит. "Так, а как... как они меня нашли?" спрашивает Дезмонд спустя мгновение.

"Этого я точно не знаю", - признается Енсен. "Но, как я слышал, это была... сделка с каким-то их деловым партнером. Их партнер нашел и доставил вас, а взамен Десять Колец собираются выполнить для него заказ".

"... Отлично, значит, я стою заказа?" несколько истерично спрашивает Дезмонд. "Это здорово, это потрясающе".

"Думаю, то, что хранится в памяти твоих предков, может быть еще ценнее", - мрачно замечает Енсен. "Что ты видел, Дезмонд?"

Он жалеет, что произнес это имя, как только оно прозвучало из его уст. Дезмонд, кажется, не возражает и даже не замечает этого, но Енсен не намерен знакомиться с молодым человеком. Даже если он всего на несколько лет старше Самима и у него такие же глаза, как у него, даже если Дезмонд кажется невинным человеком, втянутым в незнакомый ему мир... Енсен знает, что ждет их обоих - и что Анимус может сделать с психикой. Если привязаться к нему сейчас, это принесет только боль.

Дезмонд опускает руки и смотрит на них, подрагивая безымянным пальцем левой руки. "Просто Альтаир, идущий по жизни, надменный засранец, устраивающий беспорядки, ввязавшийся в драку с другим ассасином по имени Аббас - я не знаю".

"Ты должен это записать", - говорит Енсен и указывает на письменный стол, ожидающий его. "Это то, чего ждут от тебя наши похитители".

"А если я этого не сделаю?" спрашивает Дезмонд, нахмурившись.

"На твоем месте я бы не стал проверять", - просто отвечает Енсен.

"Мм", - с сомнением смотрит на него Дезмонд. "А что насчет тебя? Почему ты здесь - не знаю, как тебя зовут?"

" Енсен. И я здесь не совсем в том же качестве, что и ты - но в схожем. У меня есть знания, которые могут пригодиться Десяти Кольцам", - объясняет Енсен. "Я - хирург широкого профиля. И если бы вы попали сюда в худшем состоянии, моя работа заключалась бы в том, чтобы собрать вас заново. И, - не удержавшись, добавляет он чуть более твердо, - это будет моя работа, если Десять Колец решат, что им нужно применить силу, чтобы добиться твоего сотрудничества".

Дезмонд разражается невеселым смехом. "Значит, играй по-хорошо, не сопротивляйся?"

"Думаю, так будет лучше", - соглашается Енсен. Не то чтобы Дезмонд пришел сюда совершенно невредимым. На его лице образовались синяки, а судя по корке вокруг ноздрей, в какой-то момент у него пошла кровь из носа. Енсен мог только надеяться, что похитители перестарались и что Дезмонд не из тех, кто любит драться, - ведь за это его могут убить здесь, как и многих до.

"Так, - произносит Дезмонд, глядя в сторону письменного стола. "Террористы хотят, чтобы я написал дневник сновидений. Отлично. Всегда думал, что мне стоит завести подобный дневник, чтобы все было по правилам и как-то так".

Енсен улыбается, вопреки желанию. По крайней мере, пока что Дезмонд, кажется, воспринимает все это нормально. "Никогда не поздно познать себя", - говорит он.

"Или, видимо, свою родословную", - вздыхает Дезмонд и встает, качая головой. "Генетические воспоминания и террористы, чувак. Я думал, что меня поймают совсем не за этим".

Енсен на это заинтересованно вскидывает бровь, но Дезмонд направляется к письменному столу, где его ждут несколько пустых тетрадей, а также коллекция ручек и маркеров. Когда Дезмонд садится перебирать книги и писать, Енсен отворачивается и вздыхает - он надеется, что ему не придется наблюдать, как убивают этого юношу.

Между болезненными вспышками сознания, криками, отдаленными голосами и лихорадочными снами Тони понимает, что его поимели где-то между взрывом и пробуждением с трубкой в носу. Вытаскивать канюлю из носа, наверное, не самое умное занятие, учитывая, что его тело словно кто-то пилил бензопилой - но это трубка, идущая в нос. Он не может понять, идет ли она в легкие или в желудок, кормит ли она его или дышит за него, но ощущение мерзкое. Поэтому он вынимает ее.

Тони кашляет и задыхается, его чуть не тошнит от ощущения, что канюля тянется через горло, и это не очень приятное ощущение. Совсем не приятное ощущение. Болит все, но особенно грудь... Грудь словно... словно... рвотные позывы заставляют его биться в конвульсиях, и кажется, будто на него навалилась какая-то тяжесть, давящая на части, которые не должны чувствовать веса, и...

Тони вцепляется в грудь дрожащими руками, и боль, пронизывающая всю его грудь, ослепляет.

"На вашем месте я бы этого не делал".

Это худшее пробуждение из всех, что случались с Тони, - а у богатый опыт. Утро после острого алкогольного отравления. Утро после того, как кто-то, кто ему действительно нравился, украл секреты компании с его прикроватной тумбочки. Утро после попойки, когда он узнал о смерти родителей. Утро после - да, нет, это утро превосходит их все.

Попытка собрать все это воедино напрягает его и без того смятенный, шаткий мозг. Все слишком сильно, он продолжает вспоминать отдельные моменты - например, руки в груди и что-то, что прорвало его бронежилет, - и все это просто... это... черт. Он знает, что значит, когда видишь, как кровь просачивается сквозь бронежилет. Он знает, что это плохо. Он также знает, что значит, когда можно прочитать имя на боку бомбы, которая вот-вот взорвет тебя.

Его пометили бомбой с его собственным именем. Поговорим о гребаной иронии. Как, черт возьми, он еще жив?

Сосредоточься, сосредоточься. Что Хэппи говорил ему о ситуациях с похищениями. Там был список, презентация и все такое. Что было номером один. Избегать ситуации? Да, немного поздновато. Устроить сцену, чтобы избежать ситуации. Тоже поздновато... Сотрудничать, кто-то из них хотел сотрудничать? Черт... Все замечать, это было первое, Хэппи был непреклонен в этом вопросе, все замечать.

Тони замечает, что его пальцы онемели, и ему очень, очень хочется пить. Судя по ощущениям на языке и в мозгу, он еще и под большим количеством наркотиков, и - уф. Наверное, не стоит все замечать.

"В-вода", - все равно хрипит он.

Человек, который говорил, поворачивается к нему - Тони внимательно его разглядывает. Высокий, восточный? Очки, костюм, аккуратный - он брился? Он подходит и берет в руки стакан с водой, на котором красуется красно-белая соломинка - как причудливо. "Медленными глотками", - говорит мужчина. "Ты же не хочешь, чтобы сейчас все пошло не в ту сторону".

Да, без шуток. Тони настороженно смотрит на него, а потом, когда мужчина подносит стакан так, чтобы соломинка оказалась у его губ, делает глоток. Наверное, ему следовало бы больше беспокоиться о том, что он отравится и все такое, но - черт с ним. Это же вода.

Сотрудничать с похитителями - правильно, потому что в противном случае они могут тебя убить или избить. "Спасибо", - говорит Тони, когда заканчивает пить, и ему кажется, что он может потерять сознание, если попытается выпить еще.

Мужчина хмыкает и ставит стакан на место. "Теперь посмотрим на ущерб", - говорит он и обращает внимание на грудь Тони. Его грудь - и то, что в нее вмонтировано.

"Что... что ты со мной сделал?" спрашивает Тони, задыхаясь, глядя на гребаное чудовище инженерной мысли в своей груди.

"Я сделал это, чтобы спасти вам жизнь", - невозмутимо отвечает мужчина, осматривая повреждения вокруг путаницы металла и проводов, где кожа окровавлена, зашита, воспалена и пульсирует от боли. "Мало того, что у вас сильно переломана грудина, причем так, что ее скорее нет, чем есть, в вашем организме еще и множество металлических осколков. А это, - он указал на часть двигателя в груди Тони, - электромагнит, подключенный к автомобильному аккумулятору. Он удерживает металл от попадания в сердце".

Тони пытается придумать какой-нибудь остроумный ответ на это. Ничего не выходит. В его груди чертов электромагнит, и он - на месте грудины. Максимум, что ему удается, - это хриплое, паническое дыхание.

Мужчина осматривает область вокруг штуковины, а затем протягивает руку, чтобы взять тюбик с чем-то. "Антибиотическая мазь", - говорит он, делая мазок. "С обезболивающим веществом. Я не для того так старался, спасая вашу жизнь, чтобы вы умерли от инфекции, верно? Так что, пожалуйста, воздержитесь от прикосновений к этому месту, пока кожа полностью не заживет, хорошо?"

"П-почему?" спрашивает Тони, и замечает, что дыхание у него спертое. Холодно - он не замечал, что холодно, но теперь - да, холодно. И это тоже совершенно неважно. "Что - почему ты?"

"Хм, - отвечает мужчина, накладывая мазь. "Я удалил все осколки, какие смог, но большинство из них слишком малы, чтобы их найти", - говорит он. "Вам понадобится команда опытных хирургов, и даже тогда внутри вас останется какое-то количество металлических осколков, и любого из них может оказаться достаточно, чтобы разорвать кровеносные сосуды сердца и легких. Магнит, расположенный достаточно близко, чтобы захватить осколки и удержать их на месте до того, как они попадут внутрь, - вот лучшее решение".

Он заканчивает с мазью и берет с кровати небольшой пузырек. "Это те, что я удалил, те, что смог найти", - говорит он, встряхивая флакон, прежде чем передать его. "Сувенир".

Тони смотрит на флакон, чувствуя себя как в фильме ужасов. Наркотики действительно не помогают ему разобраться в происходящем, но... " Т-ты имел дело с подобным раньше?" спрашивает Тони, беря в руки пузырек. В нем полдюжины кусочков металла, и они совсем не маленькие.

"Я видел много подобных ранений в своей деревне", - соглашается мужчина. "Мы называем их ходячими мертвецами, потому что осколкам требуется около недели, чтобы добраться до жизненно важных органов, а извлечь их... практически невозможно. Я придумал магниты вроде этих, - он показывает на грудь Тони. "Изначально я пытался притянуть осколки, чтобы потом удалить их. Для вас, боюсь, это будет постоянным решением. И не только потому, что корпус теперь играет роль вашей отсутствующей грудины. Вы ведь были прямо перед бомбой, когда она взорвалась, не так ли?"

Тони сглатывает и откидывает голову назад, чувствуя комок в горле. Господи Иисусе.

"Как вы себя чувствуете?" - спрашивает мужчина.

"Как будто умер", - отвечает Тони. "Могу я сесть?"

"Не знаю, можете?"

Тони бросает на мужчину недоверчивый взгляд и поднимается, а тот отступает назад, слегка улыбаясь. Затянув края рубашки над зияющей дырой в груди, Тони оглядывается по сторонам, дрожа. Комната - это не комната, а пещера. Ее обтесали с помощью инструментов, есть металлические двери, помещение имеет форму комнаты, с углами и всем остальным, но это определенно пещера. На полу лежат каменные обломки, а потолок поддерживают колонны. В дверном проеме стоит камера, красные огоньки которой мигают, давая понять, что за ними следят.

Они не одни в пещере. В другом конце, метрах в шести от них, в кресле, похожем на стоматологическое кресло из фильма ужасов, лежит парень, вокруг его головы - подставка со светящимися электродами. Рядом со стоматологическим креслом стоит стол с мониторами, они соединены с креслом проводами.

"Еще один эксперимент Франкенштейна?" спрашивает Тони, проводя языком по губам. У него во рту вкус, как на задворках бара, но... Компьютеры - он мог бы что-то сделать с компьютерами, если бы они были подключены к сети, если бы они были...

"Хм? О, не обращайте на него внимания - он сейчас далеко", - говорит мужчина. "А у вас, боюсь, есть другие заботы, раз уж вы проснулись".

"Что это значит?" спрашивает Тони, и, словно в ответ, они слышат стук за металлическими дверями, крики голосов и отпирание запертых дверей.

"Это", - говорит мужчина, и весь его облик меняется. "Если хочешь выжить, делай, как я, Старк", - быстро говорит он, отходя в сторону. "Подними руки".

Тони кашляет, жалея, что у него нет больше воды, или виски, или чего-нибудь, чем можно было бы прополоскать рот. Он поднимает руки, насколько это возможно с учетом его грудной клетки, - и тут в комнату входит группа мужчин с оружием.

И дальше все становится только хуже.

______________________________________________

Человек, с которым он был заключен в тюрьму - во всяком случае, один из них, - реанимирует его после первого сеанса водной пытки. Тони не уверен, откуда он это знает, но каким-то образом ему это известно - хотя то, что он проснулся, когда мужчина работал над проводкой электромагнита на его груди, является своего рода большой подсказкой. Мужчина также бормочет что-то по-арабски, и звучит это не очень-то политкорректно.

"Вода и автомобильные аккумуляторы", - фаталистично произносит мужчина, заметив, что Тони проснулся. "Не самая удачная комбинация. Ты будешь жить, Старк, но если хочешь жить дальше, советую тебе не провоцировать наших любезных хозяев. Хотя, думаю, мне удалось объяснить, чем опасен именно этот метод убеждения".

Тони переводит дыхание, чувствуя себя более слабым, чем раньше. Вероятно, у него шок. "Так вы это называете, убеждением?" - стонет он.

"Это то, как они подобное называют", - бормочет мужчина и откидывается на спинку кресла. "Боюсь, они будут пытаться снова, пока ты не согласишься. Здесь не принимают отказов".

"Без шуток", - пробормотал Тони и закрыл глаза. "У меня замыкание?"

"Нет - к счастью или... возможно, к сожалению, я подозревал возможность контакта с водой и сделал все возможное, чтобы изолировать магнит. Вас ударило током, но не слишком сильно", - отвечает мужчина. "Однако он заставил вас вдохнуть некоторое количество воды, что едва не убило вас. Чтобы вывести воду из легких, потребовались радикальные меры, но в это время проводка сдвинулась. Это займет не больше минуты. Может быть, ещё один укол морфия?"

"... было бы здорово, да".

На мгновение наступает тишина, пока мужчина заканчивает переделывать электромагнит. В это время Тони думает о том, что его оружие в руках людей, которые подвергают других водяной пытке. И взрывают их. И убивают их. Там умирали - он как бы... не совсем забыл, но не думал об этом, но там умирали, на конвой напали, и - черт, Роуди... И его взорвали бомбой с его именем.

"Кто они?" спрашивает Тони, открывая глаза. " И кто ты?"

"Ах, да. Меня зовут Енсен, мы с вами однажды встречались на технической конференции в Берне", - говорит мужчина и улыбается, готовя укол морфия. "Хотя я и не ожидал, что вы вспомните, вы были так пьяны. Что же касается их...", - он хмыкает. "Они ваши постоянные клиенты, сэр. Они называют себя Десятью Кольцами".

Тони моргает, а затем заставляет себя сесть, проклиная боль. Они снова в камере, комнате, пещере, что бы это ни было. "Никогда о них не слышал, - отвечает он, проводя рукой по лицу. Возможно, о них говорили на инструктаже по безопасности перед тем, как он отправился в это проклятое путешествие, но...

"Не многие слышали", - говорит Енсен. "Хотя, боюсь, скоро все изменится. Это может быть немного больно", - предупреждает он, протягивая шприц. "Готовы?"

Тони хмыкает в знак согласия, а затем смотрит в другой конец комнаты, где третий член их компании по заключению все еще лежит без сознания. "Глубокий сон", - комментирует он и старается не поморщиться от укола, сосредоточившись на парне на стуле. Похоже, тот даже не пошевелился.

"Самый глубокий", - со вздохом говорит Енсен, берет тампон и прижимает его к плечу Тони, пока вытаскивает иглу. "Вот. Не пытайтесь сесть, пока морфий действует, хорошо? Теперь я должен вернуть его, чтобы у нас было время поговорить - он захочет с вами познакомиться. А вы пока отдыхайте".

Тони издает звук согласия, и, когда морфий начинает действовать, заставляя все вокруг расплываться, а боль стихать, он наблюдает, как Енсен перемещается к компьютерам, набирает что-то и нажимает Enter. Изменения происходят быстро - внезапно уменьшается фоновый гул, которого Тони даже не заметил, а затем спящий красавец на адском стоматологическом кресле испускает медленный вздох, его тело расслабляется.

Енсен наливает стакан воды, берет бутылочку с таблетками. "Две или одну?" - спрашивает он, открывая флакон.

Человек на стуле отвечает, бормоча что-то невнятное по-арабски и закрывая лицо руками.

"Английский, Дезмонд", - говорит Енсен. "Ты должен помнить, что нужно говорить по-английски".

Дезмонд смотрит на него сквозь пальцы, а затем пытается снова. "Извини, Енсен, одна", - говорит он и медленно садится. "Как долго я пролежал?"

Енсен проверяет компьютеры. "Семь часов и восемнадцать минут", - говорит он и, пока Дезмонд берет стакан, его руки дрожат. "Хорошие новости", - говорит Енсен, пока Дезмонд запивает таблетку двумя глотками воды. "Он очнулся".

Тони потирает грудь, встречаясь с парнем взглядом. Дезмонд выглядит примерно так же хорошо, как и Тони, - ну, может, чуть лучше. Не похоже, что у него в груди застряла какая-то штука, прикрепленная к гребаному автомобильному аккумулятору. Но выглядит он увядшим, щеки впалые, а глаза утопают в тенях. Парень выглядит так, будто его наполовину заморили голодом.

"Эй, ты выглядишь как черт", - говорит Дезмонд, когда Тони хмурится. У него американский акцент - какой-то неопределенный, Тони не может точно сказать, откуда он, но точно из Штатов. "Как ты себя чувствуешь?"

"Мне только что вкололи морфий, чувствую себя отлично", - фыркает Тони, пока Енсен отключает капельницу Дезмонда, которую Тони до этого даже не заметил. "А что у тебя за мастерская ужасов?" - спрашивает он, глядя то на кресло, то на компьютеры, пытаясь осмыслить то, что только что увидел. Енсен разбудил парня с помощью компьютерной программы. Или выключил компьютерную программу. Это... это что-то новенькое.

"Матрица, только отстойная", - говорит Дезмонд, глядя, как Енсен убирает периферический катетер под повязку и собирает пустой пакет из-под капельницы вместе с прикрепленной к нему канюлей.

"А, - говорит Тони, нахмурившись. Похоже, что бы здесь ни происходило, это длится уже давно - у Енсена даже есть целый мини-холодильник капельниц, спрятанный под столом. "Ну, это место выглядит соответствующе".

Дезмонд фыркает на это и встает, вытягивая ноги и потирая затылок. "Да", - говорит он и протягивает Тони руку. "Я Дезмонд, похищенный... эээ...", - он останавливается и смотрит на Енсена. "Как давно это было?"

"Двадцать восемь дней", - спокойно отвечает Енсен, накручивая канюлю. "Для вас - четыре".

"Я здесь уже двадцать восемь дней?" спрашивает Дезмонд в то самое время, когда Тони недоверчиво спрашивает: "Четыре?"

Енсен окидывает их обоих взглядом. "Вы перенесли множество операций, мистер Старк, и почти все это время находились в медицинской коме", - объясняет он. "А ты, Дезмонд, большую часть времени спишь. Так что да. Двадцать восемь для тебя и четыре для мистера Старка".

"Господи", - говорит Дезмонд и поворачивается к Тони, все еще протягивая ему руку. "Так что это отстой, но да. Привет. Добро пожаловать в нашу скромную... обитель", - неубедительно говорит он. "Я рад, что ты выжил, потому что некоторое время казалось, что тебе это не удастся".

"Спасибо", - говорит Тони и пожимает ему руку. У парня холодные пальцы - у них обоих холодные пальцы. Здесь холодно. "Здесь всегда так холодно?"

"Мы находимся довольно высоко в горах, и сейчас зима", - говорит Енсен. "Так что... чаще всего да. Я разведу огонь".

Дезмонд садится на скамейку рядом с койкой Тони, а Енсен возится с буквально мешком древесного угля и тем, что похоже на очаг, сделанный из бывшей автомобильной покрышки. Тони хочет спросить, достаточно ли здесь вентиляции для огня, но не уверен, что ему есть до этого дело. Все и так хреново, так что добавление к этому дыма звучит почти как желанная передышка.

"Больно?" спрашивает Дезмонд, и Тони с запозданием понимает, что трет магнит.

Лекарства помогают, но... "Да, болит", - отвечает Тони, опускает взгляд, а затем стягивает с кровати одеяло и накидывает его на плечи. "Так что же от тебя хотят Десять колец"?

"Артефакты для контроля сознания сделанные инопланетянами", - беззлобно фыркеи Дезмонд, вздыхая. "Хотя, видимо, то, что ты можешь предложить, лучше, что может оказаться плохой новостью для меня".

"Инопланетян - что?"

" Ага", - произносит Дезмонд и качает головой, глядя на него. "Это еще более нелепо, чем кажется, поверь мне. Что им от тебя нужно - кроме денег и выкупа?"

Тони бросает на него недоверчивый взгляд. Неужели это правда? "Они хотят, чтобы я сделал им ракеты", - говорит он и поднимает глаза, когда Енсен берет пластиковую бутылку и выливает на уголь то, что пахнет бензином. "Они разрешили вам иметь здесь бензин?"

"Почему бы и нет? Что я могу с ним сделать, чтобы не навредить себе и вам?" спрашивает Енсен и чиркает спичкой. Угли тут же загораются, огонь вспыхивает, и Енсен берет палку, чтобы развести огонь. "Дезмонд, ты должен записать свой сеанс, пока он еще свеж в памяти.

Дезмонд вздыхает и проводит рукой по глазам. "Да, да", - говорит он и поднимается на ноги. "Я просто хотел поздороваться".

Тони наблюдает, как он идет к письменному столу и садится, открывая один из многочисленных блокнотов. Затем он удивленно смотрит на Енсена. Он не может понять, настоящий ли Енсен пленник или это какой-то... шпион Десяти Колец. Он выглядит слишком хорошо, чтобы быть заключенным, и, похоже, слишком много знает о происходящем. Возможно, это подстава - террористы подсадили к узникам кого-то из своих, чтобы выведать их секреты. Такое ведь бывает? Или это только в кино...

Енсен встречает его взгляд и улыбается. "Скоро станет теплее, - сообщает он и отводит взгляд. "К тому же уже поздно, а это дает нам отсрочку. Завтра они снова потребуют от вас подчинения, Старк - вы снова откажетесь?"

Тони хмурится и смотрит на огонь. Комната не заполнена дымом, значит, у них есть хотя бы вентиляция. Он не уверен, что это облегчение. Он не знает, что здесь делать. Все болит, в груди торчит магнит, он заперт в пещере с людьми, которых не знает и которым не может доверять, а Роуди может быть мертв.

Он сжимает челюсть и очень жалеет, что у него нет чего-нибудь алкогольного. "Посмотрим", - бормочет он.

Енсен хмыкает и откладывает кочергу. "В таком случае я приготовлю аптечку", - бормочет он. "Дезмонд, как ты думаешь, ты сможешь поесть сейчас или завтра?

"Завтра", - отвечает Дезмонд, не поднимая глаз от того, что он записывает. "Я могу что-нибудь выпить, если у нас есть что-нибудь, кроме воды".

"У нас нет".

"Тогда я пас".

Значит, алкоголю нет, - размышляет Тони и плотнее натягивает на себя одеяло. Теперь, когда холод отступает, он ощущает и то, что похоже на последствия лихорадки: его бьет дрожь, и все вокруг кажется резким.

Енсен смотрит на него и Дезмонда, а затем качает головой. "С вами двумя у меня будет полно дел, не так ли", - шепчет он и отходит в сторону, чтобы достать что-то из ящика у двери. Тони смотрит на него, а затем тупо пялится в огонь, обводя пальцами магнит и пытаясь придумать что-нибудь, хоть что-нибудь, что не было бы просто жалким нытьём.

Енсен приносит ему охапку одежды. "Она не очень хорошо пахнет, но должна быть теплой", - говорит он, раскладывая вещи на раскладушке. "Ваша иммунная система и так ослаблена - давайте не будем искушать ее простудой в придачу ко всему, хорошо?"

Тони бросает на него взгляд, но он не настолько подозрителен, чтобы отказываться от одежды. Впрочем, Енсен права - пахнут они действительно не очень приятно. Оскорбление за оскорблением.

Возле письменного стола Дезмонд заканчивает свои дела и откидывается на спинку кресла. "Итак, - говорит он и оглядывается через плечо. "Ракеты, да?"

"Да", - соглашается Тони, натягивая грязную толстовку и медленно застегивая ее над реактором. "Это то, что им нужно, достаточно огневой мощи, чтобы сравнять горы". И города. В этом и заключался смысл демонстрации ракеты "Иерихон" - посмотрите, что она может сделать с горным хребтом, а теперь представьте, что она может сделать с городским кварталом. Да.

"... и ты можешь это сделать? Строить для них ракеты?"

Тони насмехается и перебирает остатки одежды. "Ты ведь знаешь, кто я?" - спрашивает он. "Конечно, я могу делать для них ракеты". В куче есть перчатки без пальцев, здорово. Наконец-то он сможет стать тем бродягой, которым все всегда мечтали его увидеть. "С подходящими материалами я могу построить что угодно", - бормочет он, натягивая перчатки и стараясь не представлять себе слои бактерий, которыми они наверняка покрыты.

Дезмонд смотрит на него через плечо и хмыкает. "Ты сделаешь это?" - спрашивает он.

Тони фыркает, но не отвечает. Черта с два он ответит. "Полагаю, это мы тоже увидим", - говорит он, бросая взгляд на камеру, а затем выбирает из кучи шерстяную шапку натягивая и её.

У Тони есть план. Этот план во многом зависит от того, чтобы никто не узнал о суди и не выдал её, а когда за тобой постоянно следят, толкают, допрашивают и пытают... да, это непросто. Он все еще не уверен, насколько можно доверять Дезмонду или Енсену. Дезмонд вроде бы ничего, но Енсен, на его вкус, слишком спокоен и слишком хорошо выглядит, и даже если они заслуживают доверия, что ж... пытки, обещания еще больших, если они не подчинятся. А что, если он расскажет им, а потом, когда их голова окажется под водой, они выплеснут все наружу?

Итак, все остётся в голове Тони, план. Он легко справляется с ним, конечно, в прошлом у него были и более сложные проекты, даже несколько за раз. Просто... он не занимался этими проектами под наблюдением и угрозой смерти, с мертвым грузом на груди и постоянным ноющим подозрением, что боль, которую он все еще испытывает, вот-вот превратится в хроническую. Он также не делал ни один из своих предыдущих инженерных проектов в пещере, с едва функционирующими инструментами и электричеством, которое не достигает нужных ватт или ампер для большей части того, что он запланировал. Так всё обстоит.

Тем не менее, хорошо, что есть чем заняться. И Енсен, хотя Тони и не может рассказать, что он делает, помогает ему выполнять часть работы, разбирая ракеты AF 76B, чтобы Тони мог использовать их систему наведения. Хотя ему, вероятно, следовало бы настоять на том, что это слишком тонкая работа для человека, не знакомого с системами, дабы еще немного потянуть время: некоторые вещи в его плане более срочные, чем другие, и палладий ему нужен чем раньше тем лучше.

На изготовление дугового реактора уйдет целая неделя, и даже если сроки поджимают по его вине, Тони все равно будет держаться за них. У него есть неделя, чтобы закончить дуговой реактор, и если он этого не сделает, то умрет. Метафорически.

Дезмонд тем временем продолжает заниматься своими превдонаучными глубокими погружениями под воздействием гамма-излучения.

"Возможно, я смогу быть более полезной, если вы включите меня в процесс планирования?" предлагает Енсен, наблюдая за тем, как он вытаскивает очередной обломок палладия.

Не способствуй подозрениям в помощи террористам, старина. "Вообще-то, знаешь, что помогло бы мне больше? Шум", - говорит Тони, проверяя, весь ли он достал чип, а затем ставит его к остальным. "Когда я работаю, у меня играет музыка, это помогает мне сосредоточиться - тишина здесь сводит меня с ума".

"Я не очень люблю петь", - неловко признается Енсен.

"Тогда говори. Расскажи мне о себе", - говорит Тони и откладывает инструменты, чтобы убрать со стола обрезки и перейти к следующему. "Как ты здесь оказался?"

Так проходят первые несколько дней проекта: накапливаются материалы, собираются кусочки здесь и там. На четвертый день Тони делает форму для палладиевой сердцевины, которая сохнет целый день, прежде чем ее можно будет безопасно обжечь. Пока это происходит, Тони работает над гнездом, тщательно отмеряя каждый грамм металла, который пойдет на изготовление этой штуки. Он также создает электромагнит - тот, что у него сейчас, слишком тяжел, и чем меньше веса придется носить в груди, тем лучше.

Енсен задумчиво смотрит на него, когда узнает электромагнит, но ничего не говорит. Это доказательство в пользу того, что он не террорист.

На пятый день Дезмонд встает из анимуса после двухчасового сеанса, опускает голову на руки и с тревогой вздыхает.

"Что?" настороженно спрашивает Тони, и Енсен поднимает глаза от инструмента, которым он ассеситировал для Тони. Звук, который издает Дезмонд, не похож на боль, но и радостным его не назовешь. " Опять неудача?"

"Нет", - сокрушается парень. "Кровная линия перешла - Альтаир зачал ребенка с девчонкой-тамплиершей. Я больше не могу следовать за ним".

_________________________________________

Тони не верит во всю эту историю с Анимусом. Может, он никогда и не увлекался биологией, но он уверен, что человеческая ДНК устроена иначе. Да, возможно, воспитание влияет на ум ребенка, возможно, от родителей можно унаследовать склонности, интеллект и прочее - у творческих людей обычно рождаются творческие дети и тому подобное. Но воспоминания? Это какая-то хрень из плохого научно-фантастического фильма.

Хуже всего то, что Тони не видит в этом смысла. Да, инопланетные артефакты из прошлого, конечно, неважно - это тоже не совсем правдоподобно, это то, о чем вы читаете в комиксах. Если для того, чтобы оправдать назначение этой штуки, должны быть артефакты пришельцев из прошлого, то... тогда это как-то бессмысленно, не так ли. Уберите частицы Эдама, или что там еще, и в чем смысл заглядывать в прошлое? Кроме понимания истории - а здесь нет историков. Зачем вообще была изобретена эта технология? Просто потому, что это возможно?

Ладно, Тони, может быть, и купится на это. Он изобрел кучу вещей только потому, что мог, и если в этом смысл, то пусть будет больше сил у того, кто их создал. Но кроме этого... зачем? И почему только чтение воспоминаний якобы предков? Зачем на этом останавливаться?

Если Анимус действительно работает так, как говорят Дезмонд и Енсен, то это буквально интерфейс с мозгом пользователя. То, что можно сделать с подобной штукой, просто немыслимо - вся эта концепция немного взрывает сводит Тони с ума. Гамма-излучение в сторону, технология Анимуса может быть использована для связи компьютера с разумом и обратно, но она... не используется для этого. Вместо этого она используется для того, чтобы дать Дезмонду несколько странных снов. И они даже не записываются.

Это кажется пустой тратой времени, вот и все. Такого рода трата, которую может совершить тот, кто якобы придумывает передовые технологии, делая это в целях притворства, не задумываясь о последствиях.

Значит, Тони на самом деле не верит в эту штуку. Или, может быть, он не хочет в это верить. Он не уверен. Дезмонд делает это довольно правдоподобно, и наблюдать за тем, как он галлюцинирует, карабкается по стенам, переходит на арабский язык и иногда разговаривает с воздухом... да. Это должно быть притворство. Верно? Это действие, которое, конечно, не имеет никакого смысла, но все же... Как-то не очень верится, что сидение в стоматологическом кресле целый день делает человека свободно говорящим на языке, которого он якобы раньше не знал.

Тони понимает, что это не притворство, когда террористы забрасывают Дезмонда в их комнату, с которого капает после очередного свидания с водой - и он не дышит. Абу Бакаар что-то пренебрежительно бросает Енсену по-арабски и захлопывает дверь - и тогда начинается безумная борьба за реанимацию парня, причем Енсен едва не опрокидывает рабочий стол Тони, чтобы добраться до Дезмонда и выкачать воду из его легких.

Тони стоит и смотрит, застыв от шока, пока Енсен не огрызается: "Ты знаешь, как делать компрессию грудной клетки?", и тогда он идет на помощь, таща за собой автомобильный аккумулятор.

Это самые тревожные две минуты в жизни Тони. Реальность происходящего медленно осеняет его, и Тони движется на автопилоте, следуя указаниям Енсена - "... два, три, четыре...", а затем делает паузу, когда Енсен откидывает голову Дезмонда назад, чтобы сделать еще один вдох.

Тони не очень-то... обращал внимание на Дезмонда вблизи. Запутавшись в собственном шоу ужасов, скептически относясь к Анимусу и все еще подозревая, что ни один из этих парней не на его стороне, он не удосужился... поинтересоваться. Они были достаточно милы, Енсен и Дезмонд, но Тони их не знал. Возможно, они были в одинаковой ситуации, но если доверится, наладить связь, то можно и проиграть.

Он и не подозревал, как молод Дезмонд - под бородой, тенями под глазами, впалыми щеками. В таком состоянии парень выглядит старше, но ему, наверное, чуть больше двадцати? В его возрасте Тони все еще был озабочен в основном тем, чтобы напиваться как можно дольше, и не более того. Он неплохо сложен, если отбросить всю грязь и истощение.

Правда, сейчас действительно не время.

"Раз, два, три..." повторяет Енсен, и Тони делает то, что ему велено, считая удары в голове, по сто в минуту, когда Дезмонд, кашляя, приходит в себя. "Переверните его на бок, быстро", - говорит Енсен, и они вместе помогают парню повернуться, чтобы он мог начать выкашливать воду - он делает это с жалким, хрипящим кашлем, весь сотрясаясь от его силы.

Енсен растирает ему спину, пока он кашляет, пальцами щупает пульс, а Тони быстро хватает стетоскоп, который никогда не убирается далеко, поскольку Енсену приходится проверять его сердце несколько раз в день. "Вот так, вот так, просто выпусти все это..." говорит Енсен, сдвигая поношенную толстовку Дезмонда так, чтобы стетоскоп оказался у него на спине. "Вот так, вот так..."

Тони опускается на колени и испускает вздох. "Итак... Не обрадовались концу жизни Алти, да?"

Дезмонд кашляет от смеха и закрывает глаза. "Нет", - тяжело соглашается он. "Совсем не обрадовались".

Енсен ничего не говорит, долгое время молча слушая легкие и сердце Дезмонда. "Лежи и продолжай кашлять", - советует он. "В легких все еще есть вода. Как чувствует себя твоя голова - ты видишь пятна?"

"Ничего не вижу - мои глаза закрыты".

Енсен фыркает и проводит рукой по мокрым волосам Дезмонда, отводя короткие локоны от его лица. "Я буду считать это хорошим знаком", - говорит он.

Тони проводит руками по лицу и гримасничает. Вот тебе и отсрочка, думает он, но это было бы самое дерьмовое, что он мог сказать. "И что теперь?" - спрашивает он вместо этого. "Если... если он им не нужен..."

Енсен гримасничает и продолжает гладить Дезмонда по волосам, в этом есть какое-то нежное отчаяние, от которого у Тони болезненно скручивает живот. Черт, думает он, а потом смотрит на Анимус. "Может, есть еще один предок", - говорит он. "Может быть..."

"Еще один с частицей Эдема?" тихо спрашивает Енсен. "Насколько я знаю, такие вещи встречаются нечасто".

"Неважно, насколько они распространены", - отвечает Тони, уже быстро соображая. "Ты знаешь, сколько предков у среднего человека? Ответ: все люди. Родословная, когда вы возвращаетесь назад, становится экспоненциальной кривой, в теории она удваивается с каждым поколением назад, два родителя, четыре бабушки и дедушки, восемь прабабушек и прадедушек, шестнадцать... Когда был Алти, 800 лет назад? Это в среднем 32 поколения, представляете, сколько потенциальных предков только за это время? Больше, чем реально жило людей в то время".

Дезмонд поднимает взгляд. "Сколько?" - спрашивает он, моргая.

"4,2 миллиарда", - говорит Тони и машет рукой. "Что невозможно, да, в родословных людей гораздо больше двоюродных братьев и сестер, чем люди думают, и мы, вероятно, все родственники, если зайти достаточно далеко назад, но - статистически, если этих частиц Эдема больше, то... вероятно, у вас есть предки, которые ими занимались".

Енсен задумчиво хмыкает. "Проблема в том, чтобы найти их. Боюсь, Альтаир был чем-то вроде счастливой случайности".

Тони уже на два шага впереди: схватив батарею, он поднимается на ноги и поворачивается к анимусу. "Если воспоминания предков содержатся в ДНК человека, то это данные, такие же, как и все остальные", - говорит он. "Информация в ДНК поступает в виде повторяющихся паттернов, а паттерны можно распознать и определить. Нам просто нужно увидеть, какой узор образует частица Эдема в ДНК, и искать его".

"Ты говоришь, что это легко", - вздыхает Дезмонд и опускает голову на пол.

"Потому что это так, когда знаешь, что делаешь", - замечает Тони и садится за компьютер "Анимуса", запуская его. "А тот, кто программировал эту штуку, не знал".

Пока Дезмонд приходит в себя, а Енсен проводит очередной осмотр, Тони набирает код для "Анимуса" и начинает работать. Это еще одна задача, которой придется жонглировать с и без того слишком многими делами, но, черт возьми. Он все равно ждет, пока печь нагреется до нужной температуры, а это займет его на время.

"Знаешь, - устало произносит Дезмонд, поднимаясь с пола. "Если у всех нас столько предков, какова вероятность того, что у тебя есть предки-ассасины?"

Тони делает паузу между набором текста. "Простите, что?" - спрашивает он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него.

Дезмонд наклоняет голову, чтобы посмотреть на него. "Что, разве мы тебе не говорили? Альтаир был ассасином", - говорит он, а Енсен осторожно приподнимает его голову и подкладывает под нее одеяло. "И я, наверное, тоже, или, во всяком случае, должен был им стать. Как бы... отвлекся от этого, но... там вся эта история с кровным родством. Именно поэтому они похитили меня в первую очередь".

"Как будто ты из рода разработчиков оружия", - говорит Енсен, снова поглаживая Дезмонда по волосам. "Дезмонд - из рода убийц. Можно сказать, что у вас есть что-то общее".

"Ха. Это... должно быть, не всплывало", - говорит Тони, глядя на него. "Ассасин, ха. Когда-нибудь убивал кого-нибудь?"

Дезмонд опускает голову на пол и закрывает глаза. "Пока нет", - говорит он и делает медленный вдох, его рука сжимается в кулак. "Пока нет".

Тогда ладно. Тони задумчиво хмыкает и возвращается к Анимусу, барабаня пальцами по столу. "Хм", - только и произносит он, а затем снова опускает руки на клавиатуру. Возможно, ему следовало больше внимания уделять своим сокамерникам. Это можно исправить, когда будет больше времени и меньше смертельной угрозы.

Пока же ему нужно убедиться, что Дезмонд будет достаточно полезен, чтобы его не убили.

__________________________________________

Пока Тони и Енсен работают над тем, чтобы довести самодельную печь до нужной температуры и расплавить палладий, Дезмонд рассказывает им об ассасинах - об Альтаире ибн-Лахаде и то немногое, что он знает о событиях, произошедших после него. Это похоже на что-то из высокохудожественного исторического романа, как раз из тех, которые Тони не читает. Это снова превращается в фантастику в стиле фильмов категории B, когда Дезмонд начинает рассказывать об Эффекте просачивания.

"Мне кажется, что теперь я могу делать то, что мог Алтайр. Я имею в виду - я могу понимать арабский", - бормочет он. "Я определенно не знал его два месяца назад".

"И говорить на нем", - напоминает ему Енсен, не переставая работать с мехами. "Ты периодически говоришь по-арабски, особенно во сне". Если это можно назвать сном, - размышляет Тони, хотя он не собирается критиковать Дезмонда за его кошмары. Не похоже, чтобы кто-то из них спит спокойно.

"О, - уныло произносит Дезмонд и потирает руки. "Ну... в общем. Мне кажется, что я могу делать то, что мог делать он, и другие вещи. Например, лазить по зданиям. Альтаир часто этим занимался, взбирался на здания, так делали ассасины. Много исторического паркура".

"А ты можешь?" спрашивает Тони, осторожно помещая драгоценный палладий в крошечный тигель.

Дезмонд вздыхает и обхватывает руками ноги, прижимая их к груди. "Не совсем то, что я могу проверить здесь", - комментирует он, оглядывая комнату. "Но - может быть. Я чувствую себя по-другому".

"Значит, эффект просачивания... действительно, имеет силу", - размышляет Енсен. "Однако есть способ проверить это - ведь у Альтаира были боевые способности, верно? Как ассасин, он должен был знать, как сражаться".

"Думаю, меня просто убьют, если я попытаюсь это проверить", - фыркает Дезмонд. "Хотя идея заманчивая".

"Я не имею в виду, что ты должен сражаться с нашими похитителями, но здесь, безусловно, есть все необходимое для выполнения ката", - размышляет Енсен. "Или что-то в этом роде. В самом начале ты много писал о тренировках Альтаира, и я полагаю, что тренировки с мишенями были частью этого".

Дезмонд поднимает голову, издает тихий звук "Хм" и задумчиво оглядывается вокруг.

"Не начинай размахивать мечом", - предостерегающе говорит Тони. "Здесь происходит много тонкой науки".

"Да, нет, но..." Дезмонд опускает глаза и встает. Тони смотрит ему вслед, пока тот копается в куче мусора, отброшенной в сторону, а затем возвращается к работе с палладием. Форма готова - теперь осталось только поднять температуру в печи.

Дезмонд ставит в одном конце комнаты потрепанную подушку в качестве мишени, по пути в другой конец подбирает отвертку, взвешивая инструмент в руке и проверяя баланс. Затем, пока Енсен и Тони наблюдают за ним, он без всякой тренировки прибивает подушку брошенной отверткой - прямо в центр.

"Мне она нужна, знаешь ли", - произносит Тони, несмотря на то, что впечатлен.

"Полагаю, раньше ты не практиковался в метании дротиков?" спрашивает Енсен, пока Дезмонд неуверенно смотрит на свою импровизированную мишень.

"... нет, не практиковался", - отвечает Дезмонд и опускает взгляд на свои руки. "Енсен", - говорит он. "Я... недоедаю, не так ли? Я имею в виду, что выгляжу соответствующе, верно?"

"Не уверен, что это должен быть вопрос", - комментирует Тони. "Или что ты должен говорить так, будто тебе этого хочется".

Енсен хмыкает: "Можешь взять на себя меха?" - спрашивает он Тони, и пока тот занимается накачкой воздуха, сам подходит к Дезмонду, проверяет его ладони, руки. Видимо, там что-то есть, потому что он хмыкает, заинтересованный и обеспокоенный. "Ну. Если честно, при том количестве внутривенных растворов, которым я тебя пичкаю, питание должно быть относительно сбалансированным - ты получаешь все необходимые минералы, белки и витамины, и калорийность должна быть достаточной. Я полагал, что с потерей веса тебе становится трудно усваивать питательные вещества и что страдает твоя пищеварительная система. Но... возможно, дело не в этом".

Тони поворачивает голову, чтобы посмотреть.

Жилистые мышцы на руке Дезмонда выглядят довольно странно.

"Похоже, она просто переходит... в другую форму", - говорит Енсен и, нахмурившись, смотрит на Тони. "Побочный эффект гамма-излучения - как и эффект просачивания, возможно?"

"Не спрашивайте меня, для меня это все еще псевдонаука," - парирует Тони. Но какая-то смесь из постоянной бомбардировки гамма-излучением, изменяющим гены, и просмотра генетических воспоминаний - это может быть объяснением, если использовать логику нелепого научно-фантастического фильма. "Физио-генная терапия и режим упражнений а-ля Анимус", - размышляет Тони. "Просто лежи и тренируйся. Это будет чертовски эффективный план похудения, если ты сможешь избавиться от побочных эффектов, связанных с легким помешательством. Ты мог бы заработать миллионы, если бы смог продать это".

Дезмонд фыркает, хотя вид у него все еще немного испуганный. "Я буду иметь это в виду", - говорит он и поднимает глаза. "Если я когда-нибудь выберусь отсюда живым. И получу... удостоверение личности и свободу действий".

Тони делает мысленную заметку, чтобы позже потыкать в это заявление палочкой, и проверяет температуру печи. Наконец-то она подходит, так что он берет тигель с щипцами и приступает к работе. "Енсен, иди сюда, ты мне нужен на меха".

"Я тоже могу помочь, только скажи, что делать", - говорит Дезмонд.

Дуговой реактор готов всего за два часа, не прошло и недели, как Енсен занимается заливкой, а Тони - сваркой, в то время как Дезмонд в основном наблюдает и ничего не делает. После включения все выглядят достаточно впечатленными, хотя Тони может сказать, что они понятия не имеют, что это такое. Он все еще склонен держать это в тайне, но...

Если то, что Дезмонд чуть не умер, а Енсен вернул его к жизни, не является достаточным доказательством того, что эти парни на его стороне, то ничто не является достаточным. "Так, - говорит Тони, глядя на светящийся реактор. "Давайте обсудим план".

Ему нужно перепрограммировать Анимус, чтобы Дезмонд получил что-то полезное и убедительное для похитителей, нужно скрыть рабочую зону, чтобы Тони мог занятся проектированием, и чтобы никто не смог определить, что это такое, а затем нужно время, чтобы сделать работу. На это уйдет несколько месяцев - два, если его расчеты верны, а он сомневается, что это так. Ведь постоянно происходят эти неловкие задержки с пытками и близкой смертью. Значит, три месяца.

Три месяца, пока они не уберутся отсюда к чертям собачьим.

"Все мы", - твердо говорит Тони.

"Все мы", - соглашается Дезмонд.

Енсен ничего не говорит.

Тони выбирается отсюда. Это все, о чем он может думать, и все, о чем он будет думать сейчас, - он уходит, и он забирает этих ребят с собой, так или иначе. Хотя, возможно, на самом деле Дезмонд выбирается отсюда, а Тони и Енсен идут с ним, но это уже семантика. Суть не меняется.

Времени на что-либо еще нет. Недели было бы достаточно, чтобы сделать дома маленькую вещицу из металла без электроники, со всеми ресурсами и инструментами... но учиться в пещере средневековому ремеслу изготовления доспехов из лома, да еще и ковать функциональный полный доспех... это гораздо сложнее, чем представлял себе Тони. В конце концов, броня должна быть сделана по размеру, иначе она будет только мешать Дезмонду, тормозить его, препятствовать работе. С двигателями и гидравликой это не было бы проблемой. Доспехи с питанием могли быть сколь угодно громоздкими, это не имело бы значения... но питания не будет. Все, что нужно для передвижения, - старые добрые человеческие мускулы.

"Так близко недостаточно - нужно, чтобы было идеально", - бормочет Тони, снимая мерки с Дезмонда, который снова находится в Анимусе, медленно дышит, глаза двигаются под закрытыми веками.

"Так и есть", - соглашается Енсен, наблюдая за ним и подключая Дезмонда к еще одной капельнице на его татуированной левой руке. Сейчас он вводит Дезмонду двойную дозу раствора внутривенно и, вероятно, скоро увеличит ее втрое - с той скоростью, с которой Дезмонд сжигает калории, ничего не делая, он действительно быстро приближается к голодной смерти.

Тони измеряет руку вокруг капельницы, аккуратно держа свое тело между Дезмондом и камерой, наблюдающей за ними, пытаясь создать впечатление, что он просто что-то проверяет. Кожа Дезмонда прохладная, рука не реагирует на движения Тони, когда он наматывает измерительную ленту на запястье.

"Это пугает, не так ли, - полагаться на кого-то", - замечает Енсен.

"Это не..." произносит Тони и поджимает губы, чтобы сдержаться.

"Или вы беспокоитесь о Дезмонде?" уточняет Енсен. "Просить кого-то поставить свою жизнь на кон ради вас, со всеми возможными шансами, что он умрет?"

Тони смотрит на него, потом снова на Дезмонда. В этом предложении есть какой-то подтекст - или, может быть, это просто... Тони задумывается. Когда на конвой напали, там были солдаты, мужчины и женщины, чья работа заключалась в том, чтобы защищать его, и которые умерли, более или менее, за него. Может быть, Енсен знает об этом. Тони старался не думать о них.

План, который он разработал, был... хорош, когда в броне должен был быть он. Если она взорвется и убьет его, то так тому и быть, он создал эту штуку, так что рисковать должен был он. Подставлять кого-то еще под удар не входило в планы. А теперь... Если с Дезмондом что-то случится, это произойдет потому, что Тони не сделал для него достаточно хорошей брони. И такой удар по своей гордости Тони вряд ли выдержит.

"Старк Индастриз" гордится безопасными испытаниями," - отстраненно произносит Тони. "С тех пор как я возглавил компанию, я не потерял ни одного летчика-испытателя. И не собираюсь делать это сейчас". На мгновение он замолкает, а затем качает головой. "Мы все выберемся отсюда живыми. И он, и я, и ты, Енсен". Значит, все должно быть идеально.

Енсен хмыкает и ничего не говорит - и теперь, когда Тони знает, это молчание показательно.

"Ты нам нужен", - говорит Тони, не глядя на него. "Нам нужно разобраться с Анимусом, а я не знаю, как он был создан. И тебе нужно восстановить мою грудь".

Енсен вздыхает. "Старк..."

"Нет-нет, я не приму отказа. В "Старк Индастриз" есть должность с твоим именем: главный медицинский советник, а когда-нибудь, возможно, и глава медицинского отделения "Старк Индастриз", неважно, но она твоя - и со всеми вытекающими отсюда привилегиями".

"Честно говоря, я не уверен, что меня интересуют привилегии", - отвечает Енсен, прочищая горло.

"Одна из них - медицинская страховка. Наша покрывает и психические расстройства", - говорит Тони, возвращаясь к своему рабочему столу. "Мы нанимаем много бывших военных, много ветеранов. Терапия пользуется большим успехом".

Енсен фыркает на это и качает головой, но, похоже, он, по крайней мере, думает об этом.

Потом... они куют. Они покрывают все поверхности обломками ракет и прочими важными предметами, чтобы скрыть то, что они делают на самом деле, передвигают детали и даже время от времени имитируют пайку, но в основном они куют, и каждая деталь, которую они делают, точно соответствует телу Дезмонда, каждая деталь идеально подогнана. Это некрасиво - броня из ракетных гильз не может быть никакой другой, кроме уродливой, но она чертовски функциональна.

Дезмонд тем временем остается в Анимусе практически круглосуточно - его выбор. "Я и так не могу спокойно спать", - бормочет он. "И если я хочу хоть что-то узнать о жизни Эцио Аудиторе, я не могу терять времени. Я сожалею, что не помогаю вам в работе, которую вы выполняете здесь, но..."

Было бы немного спокойнее, если бы он не говорил по-итальянски, хотя Тони, по крайней мере, понимает этот язык. Дезмонд звучит как совершенно другой человек, когда говорит на другом языке - даже подача голоса другая. Это... это немного нервирует.

"Должен предупредить вас: хотя Анимус и похож на REM-сон, это не так", - говорит Енсен, когда Дезмонд снова переходит на английский. "Не могу сказать, как повлияют на вашу психику круглосуточные сеансы. Уверен, не положительно".

Дезмонд колеблется, а затем вздыхает. "У меня был месяц с Альтаиром", - говорит он. "Я научился с этим справляться. Вроде того. И не то чтобы у меня был выбор - я должен им что-то принести. И я должен научиться мастерству Эцио, - говорит он, а затем, когда Енсен обеспокоенно хмыкает, уточняет: - Я хочу научиться мастерству Эцио. Он... очень хорош".

"Ну, это..." вздыхает Енсен.

"Сходить с ума с шиком, так?"

Енсена это, похоже, не особенно утешает. Но он не спорит - да и не может, собственно. Они уже видят результаты того, что Дезмонд подошел к делу немного серьезнее - мышечная масса, которую он не набрал, переживая жизнь Альтаира? Он определенно начинает получать ее от Эцио. Очевидно, тот был немного более сложен - и к тому же привык заниматься паркуром в доспехах, так что... Похоже, это судьба.

Тони сжимает плечо Дезмонда, которое под его рукой становится менее костлявым, хотя и не совсем широким. "Я найду тебе психиатра, когда мы выберемся отсюда", - обещает он. "И тебя тоже, Енсен. Терапия, психиатрическая помощь и TLC для всех. Это будет здорово".

Дезмонд смеется над этим, а Енсен вздыхает и, кажется, сдается. "Делай перерыв каждые восемь часов, даже если всего на пятнадцать минут", - говорит он Дезмонду. "И если побочные эффекты будут усиливаться..."

"Я дам тебе знать", - обещает Дезмонд.

"Отлично", - говорит Тони и сжимает плечо Дезмонда. "Так. А теперь давайте поговорим об оружии".

Тони и Енсен тоже работают почти круглосуточно, чтобы закончить все как можно быстрее. Сложность, может, и не проблема, техника, над которой они сейчас работают, родом из древних времен... но доработать придется очень много.

Броня: нагрудная пластина, задняя пластина, наплечники, воротник, который поднимается высоко, шлем с лицевой пластиной, которая откидывается, поясная защита, название которой Тони не знает, но на создание которой ушла большая часть дня. Броня на верхние части рук и локти, и ниже, перчатки и браслеты на обе руки, потому что к этому моменту Тони уже сделал перчатки, а скрытые клинки проще надеть на существующие пластины и усилить их, чем начинать с нуля. Юбка из металла вокруг бедер, потому что это проще, чем пытаться придать форму паховой области без риска устроить бедному Дезмонду импровизированную кастрацию, а затем весь металл для покрытия ног, Тони понятия не имеет, как это назвать, но куски металла идут от бедер вниз к лодыжкам Дезмонда и покрывают большую часть ног тоже, все сцепленные пластины, каждый дюйм прикрыт.

Оружие: тридцать метательных ножей, сделанных методом литья, потому что так быстрее, они не идеальны, но сбалансированы, и Дезмонд может метко бросать их. Пистолет для левого браслета и пусковая установка для правого - Дезмонд хотел арбалет, но Тони пришлось настоять, так что вместо него - пусковая установка, стреляющая четырехдюймовыми металлическими дротиками. Меч, потому что... конечно, и кинжал тоже, для пущей убедительности. И, конечно же, скрытые лезвия для обоих браслетов, созданные по проекту XVI века, который Дезмонд воссоздал по генетической памяти.

"Я чувствую себя таким средневековым", - тихо жалуется Тони. "По крайней мере, пообещай мне, что захватишь пулемет, когда все это закончится. В них здесь нет недостатка".

Сейчас середина ночи, и они снова выключили свет - единственное время, когда они могут безопасно передвигаться и тестировать вещи, когда камера не видит. Конечно, Тони тоже почти ничего не видит, но... Дезмонд, похоже, не возражает.

"Я не знаю, как пользоваться пулеметом, Старк, я едва умею пользоваться этим", - говорит Дезмонд, проверяя вес украшенного пистолетом браслета и целясь из него так, как Тони еще ни разу не видел. "Жаль, что я не могу проверить его. Хотелось бы узнать точность".

"Я его сделал - поверь мне, он точен", - хмыкает Тони.

"Ладно, прицеливание - как бы ты это ни называл. Я хочу знать, куда должна попасть пуля", - пожимает плечами Дезмонд, и Тони, чувствуя внезапный дискомфорт в животе, объясняет ему, как целиться из этой штуки. "О, хорошо", - бормочет Дезмонд, прицеливаясь. "Хм..."

"Это ужасная идея, я о многом жалею", - вздыхает Тони, проводя рукой по лицу и наблюдая за тем, как Дезмонд отводит руку назад, и скрытое лезвие вырывается наружу. "Я мог бы сделать лучшую версию этих ножей - более длинную, менее хлипкую, сделать лезвие толще. В таком виде они, скорее всего, сломаются при первом же использовании. Или погнутся".

"Не надо критиковать дизайн Леонардо", - говорит Дезмонд, пощелкивая лезвием туда-сюда, туда-сюда. "Лезвие тонкое, потому что его нужно протащить через щели в доспехах, а они исторически довольно маленькие. А еще пробивать кости, ребра, позвонки... Ты вложил в него гораздо больше силы, чем былл, черт возьми".

"Достаточно, чтобы пробить бронежилет, - соглашается Тони, скорчив гримасу. Ребра и позвонки, да? Вот вам и ассасины. "Не то чтобы я думал, что кто-то здесь носит бронежилет - они будут в пуленепробиваемых костюмах, если что. Клинки, вероятно, недостаточно прочны, чтобы пробить их, это будет проблемой?"

"Я не планирую целиться в центр тела, так что нет", - невозмутимо отвечает Дезмонд и снимает с себя эту штуку. "Они хороши, Старк. Действительно хороши".

"Конечно, я же их создал", - отвечает Тони. "Посадка нормальная?"

"Да, идеально", - соглашается Дезмонд и осматривает остальные части брони, которые они уже протестировали. Теперь они почти готовы. "Есть еще одна вещь, которую я хотел бы, чтобы ты сделал, если сможешь", - говорит Дезмонд, поворачиваясь к нему. "Хотя, думаю, это не составит для тебя особого труда".

"О?"

"Дымовые бомбы. Те, которые я могу просто бросить, и они взорвутся, им не нужно быть особенными".

Тони вздыхает с облегчением. Слава богу, что-то более современное. "Да, это не проблема, я могу сделать их за полчаса. Значит, все в порядке, эта штука - она тебе подходит?"

"Да", - соглашается Дезмонд и поднимает лицевую панель шлема. "Да, это мне подходит".

Тони кивает и возится с браслетом. Еще один день - и время выйдет. "И, про твою голову – как там жизнь Эззи?"

Дезмонд облизывает шрам на губах и откидывается на спинку кресла. "Ну. Он только что получил в свои руки Райское яблоко", - смущенно сообщает он. "Так что у него определенно что-то получается".

Тони смотрит на него. "Что-то ты не уверен".

Дезмонд гримасничает. "Я многое пропускаю - концентрируюсь на его убийствах и поединках, на том, что он мог делать физически, пытаюсь запомнить то, что он знал, как можно быстрее и лучше. Но мне кажется, что я упускаю половину важных вещей".

Тони хмыкает. Он не знает, но Дезмонд в последнее время выглядит более напряженным. Хотя тот факт, что он не спит, вероятно, не помогает. "Но ты будешь готов - ты сможешь это провернуть?"

"Я, черт возьми, попытаюсь", - говорит Дезмонд и проводит рукой по лбу. "Но я думаю, что потом, с учетом тех побочных эффектов, о которых говорил Енсен? Думаю, мне придется иметь с ними дело".

Тони кивает. Он должен будет взглянуть на Анимус завтра, выяснить, как он работает, и собрать свою собственную - значительно улучшенную - версию, когда они выберутся отсюда, чтобы Дезмонд мог... успокоиться, что ли. Впрочем, об этом позже. "И план по-прежнему хорош - завтра ночью я открою дверь для тебя, и ты...?"

"Убью всех здесь", - кивнув, соглашается Дезмонд. "Вы с Енсеном останетесь здесь и забаррикадируете комнату. И если кто-то, кроме меня, вернется..."

Тони хмыкает в знак согласия. Если кто-то, кроме Дезмонда, вернется, их, скорее всего, убьют. "Да."

_____________________________________

Тони с затаенным дыханием ждет, что все пойдет не так. Все должно пойти не так, как надо, ведь ничего не шло гладко, а значит, так близко к финалу, если что-то может пойти не так, то оно, черт возьми, пойдет не так.

Шестой день недели они провели, изо всех сил стараясь не вызвать подозрений, одновременно подгоняя друг к другу части доспехов, чтобы Дезмонд мог легко их надеть, когда наступит ночь. Тони заканчивает ножны для меча и кобуру для метательных ножей - они будут крепиться к поясу на талии, завершая весь средневековый образ, и, Боже правый, если Тони переживет это, он никогда не избавится от мыслей о создании средневековых доспехов в пещере...

И вот они закончили. Доспехи готовы, осталось только дождаться, когда Дезмонд их наденет - вернее, когда Тони и Енсен их пристегнут. Тони закончил рычаг, с помощью которого они смогут открыть дверь - это будет совсем несложно. Оружие разложено и наточено, вместе с десятью дымовыми шашками, которые Тони сделал из керамических гильз. Осталось только дождаться ночи и того, что Дезмонд встанет.

Минуты тянутся медленно, Тони уже близок к тому, чтобы грызть ногти от напряжения, когда пещеры снаружи затихают на вечер, а Десять Колец отходят от своих дневных дел. В последний момент перед тем, как они обычно выключают свет, Тони, к своей панике, понимает, что ничто на их рабочем месте не производит впечатления, что они собираются закончить ракету, поэтому последние полчаса они с Енсен тратят время и, вероятно, выглядят идиотами, перемещая последний корпус ракеты SAM рядом с рабочим местом, где Тони делает вид, что якобы добавляет туда что-то, как будто он собирает вещь, и, возможно, это достаточно хорошо...

Потом наступает одиннадцать вечера. В пещерах тихо. А Дезмонд все еще в Анимусе. В полночь он все еще в Анимусе. В час ночи он все еще в Анимусе...

"Разве его сеанс не должен уже закончиться?" шипит Тони. "Прошло уже больше восьми часов".

"Он иногда растягивает их, когда воспоминания особенно важны и он не хочет их прерывать..." говорит Енсен, но его голос тоже звучит нервно.

Тони сглатывает и садится на свою койку, делая вид, что волнуется совсем по другой причине, и бросая косые взгляды на Анимуса. Дезмонд не выглядит готовым - похоже, он просто спит. Это нервирует. Они должны были вырваться отсюда, а... "Надо бы его разбудить".

Енсен хмыкает. "Дайте ему время. Ночь еще не кончилась", - говорит он. "И он не стал бы оставаться там, если бы это не было важно".

Два часа ночи. Три. К четырем Тони устал, раздражен и находится где-то по ту сторону стресса. Паника - вот что можно сказать по этому поводу. А Дезмонд по-прежнему не подает признаков пробуждения.

И тут в темноте очень тихо раздается искреннее "Какого черта?".

Тони требуется вся сила воли, чтобы не вскочить с кровати и не броситься к Дезмонду. "Заставил нас ждать, уже почти утро!" - шипит он, вставая так тихо и спокойно, как только может, в то время как Енсен делает то же самое. "Что было так важно?"

"Хм", - говорит Дезмонд, а потом: "О, черт, который час?"

"Четыре двадцать", - говорит Тони. "Что бы это ни было, лучше бы это было важно. Вставайте, вставайте, нам нужно действовать быстро".

Дезмонд встает, и они, шаркая, идут к мертвой точке обзора камеры, где их ждет броня. Пока Тони и Енсен быстро пристегивают броню, Дезмонд немного колеблется, сначала смущенный и ошеломленный, но в конце концов включается в игру, натягивая на себя все, что можно прикрепить и пристегнуть.

"Так что за воспоминания не давали тебе покоя?" спрашивает Енсен, пристегивая поясную броню.

"О, просто Эцио в одиночку напал на Ватикан и подрался с Папой. Две драки, вообще-то. Один с помощью частиц Эдема, а другая - с помощью кулаков", - говорит Дезмонд, звуча немного озадаченно. "А потом еще кое-что. Я... это было..."

"Расскажи нам потом, сейчас нет времени", - говорит Тони, опускаясь на колени. "Подними ногу".

С помощью Тони и Енсена Дезмонд облачается в броню, пояс с оружием оборачивается вокруг его талии, все держатели и ножны прикреплены. Он действительно похож на средневекового рыцаря - или, может быть, на научно-фантастического? Его нагрудная пластина сделана из корпуса ракеты, а логотип "Старк Индастриз" по-прежнему красуется на груди, и происхождение металла не скрыть - он выглядит как лом с оружейного склада. Потому что так оно и есть.

Это одновременно потрясающе и позорно, и Тони всерьез жалеет, что не построил вместо этого силовую броню. Но выбирать не приходится - и вот все части наконец собраны вместе, Дезмонд проверяет свободу движений и, кажется, не испытывает никаких трудностей, несмотря на то, что тащит на себе почти сто пятьдесят фунтов металла... да.

"Это намного тяжелее, чем средневековые доспехи", - бормочет Дезмонд.

"Ну, средневековые доспехи вообще-то не выдерживают выстрелов из мощной винтовки. А эта, теоретически, должна выдерживать бронебойные", - говорит Тони, проверяя ремни и затягивая их там, где нужно. "Хотя не стоит испытывать судьбу".

"Не буду", - обещает Дезмонд и принимает шлем, который протягивает ему Енсен. Глубоко вздохнув, он смотрит на шлем, а затем на Тони. "Чувак, это... это что-то, да", - говорит он. "Ладно. Думаю, вот и всё".

"Да", - говорит Тони, его руки все еще лежат на броне. "Ты можешь это сделать", - говорит он. "Ты сделаешь это".

"Да, да, я смогу", - соглашается Дезмонд, и в его голосе звучит гораздо больше уверенности, чем в голосе Тони. Дезмонд надевает шлем. "Есть шанс, что ты сможешь быстро достать мне капюшон?" - спрашивает он, его голос искажен металлом. "Мне нужно поддерживать традиции и следовать эстетике".

"Что, серьезно?" спрашивает Тони, изогнув бровь. "Капюшон. Ты хочешь накрыть мое творение легковоспламеняющимся куском ткани, в котором легко запутаться и который, вероятно, мешает обзору? Что еще, ты хочешь плащ?"

"Вообще-то да, я бы не отказался", - соглашается Дезмонд. " Красный, пожалуйста?"

Тони шипит на него.

"Сосредоточься", - мягко произносит Енсен. "Дезмонд, ты помнишь маршрут, который я тебе рассказывал? 41 шаг прямо, потом 16..."

"Енсен", - говорит Дезмонд. "Мне не нужен маршрут. Я собираюсь очистить это место. И как только я это сделаю, ты сам покажешь нам выход".

На этом Енсен замолкает.

Тони смотрит на них, потом стучит костяшками пальцев по броне на плече Дезмонда. ""Устрой им ад за нас", - говорит он.

Дезмонд кивает, и больше ничего не говорится. Тони и Енсен идут к двери, готовясь открыть ее силой. Дезмонд шагает впереди, металлические пластины скрежещут и лязгают при его движении, но, несмотря на вес, ему не составляет труда двигаться вместе с ним. Тони надеялся, что этого будет достаточно, что он проделал достаточно хорошую работу, что Дезмонд научился достаточному и что они не поставили все на карту, основываясь только на выдумке. Пожалуйста, пусть этого будет достаточно.

Затем они распахивают дверь, срывая ее с петель с помощью огромного рычага, и Дезмонд выходит из комнаты с новой, хищной грацией в походке. Тони и Енсен смотрят ему вслед, не говоря ни слова, а затем захлопывают дверь и быстро начинают баррикадироваться внутри.

Вскоре раздаются выстрелы.

Дезмонд стискивает зубы и прикусывает язык. Кажется, именно этим он и занимался с тех пор, как они сели в самолет, а это было... более двадцати часов назад. Голова болит, броня начинает вонять потом, маслом и прочим, и он уже всерьез жалеет, что решил скрыть свою личность, просто не снимая ее. Должен был быть другой способ.

Ему очень, очень нужно в туалет.

"Ты был хорошим мальчиком, отличным мальчиком - я знаю, что ты, должно быть, там кипишь", - говорит Старк, подъезжая к самой длинной и самой ветреной подъездной дороге в истории подъездных дорог. "Мы просто отведем тебя в дом, закроем на ключ, а потом ты сможешь выбраться наружу, хорошо?"

"Да", - говорит Дезмонд, не двигаясь с места. Он сидит на заднем сиденье, Енсен - рядом со Старком, а Старк ведет машину, не обращая внимания на сломанную руку. За ними едет еще одна машина с секретарем Старка, которая все время смотрела на него широко раскрытыми глазами, и Дезмонд радуется, что с ними не было парня с брифинга для прессы. Стоять и не реагировать на него было достаточно тяжело, но чтобы он ехал за ними...?

Как никто не заметил, что он блять потерялся в странных ассоциативных галлюцинациях, когда лицо того типа сменилось на лицо Родриго Борджиа, он понятия не имеет.

"Могу я теперь поговорить с тобой, Старк?" спрашивает Дезмонд, сжимая и разжимая руки на коленях. Перчатки не помогают - они кожаные. Эцио тоже носил кожаные перчатки.

"Слушай, я знаю, я знаю - это неудобно, я знаю, и я хочу, чтобы ты понимал, что я ценю это, очень, очень ценю - и, кроме того, это сохраняет твою личность в тайне, а ведь в этом и был смысл, верно?" Старк спрашивает, полный тревожной, яростной энергии. "Я создам еще одну броню - создам настоящего робота, черт, я могу... У меня так много вещей, которые я хочу сделать, которые я сделаю. Это не навсегда. Мне просто нужно, чтобы ты продолжал притворяться достаточно долго, чтобы..."

"Чтобы люди не узнали ужасную правду о том, что ты ковал настоящие средневековые доспехи?" спрашивает Енсен, забавляясь.

Старк показывает на него рукой, покрытой гипсом, пальцы которой едва видны. " Ты прав, но это секрет компании - я напишу для тебя договор о неразглашении. И ты его подпишешь, потому что ты виноват в том, что я сломал руку".

Енсен делает вдох, вероятно, чтобы извиниться.

"Нет-нет, не надо. Я не принимаю извинений - я принимаю акты раскаяния в виде квалифицированной работы и соглашений о неразглашении".

"Старк", - говорит Дезмонд, немного настойчивее.

"Мы почти у цели", - отвечает Старк. "Вы можете продержаться минуты две, хорошо, особняк находится за этим поворотом..."

Дезмонд выдыхает. "Обадайя Стэйн хочет тебя убить", - говорит он.

Он наполовину ожидает, что Старк нажмет на тормоза. После того как ему пришлось наблюдать за тем, как Старк общался с тем мужчиной, как похлопывал его по плечу, как обнимал - было чертовски очевидно, что они близки. Но в то же время наблюдать, как золотое сияние Старка почти заглушает яркое, ненавидящее красное сияние Обадайи Стэйна, и не иметь возможности ничего сказать по этому поводу...

Старк прочищает горло, сжимает челюсти, а потом произносит: "Что?"

"Обадайя Стэйн хочет тебя убить", - повторяет Дезмонд, его руки сжимаются и разжимаются. "Он хочет убить тебя очень, очень сильно". И Дезмонду потребовалось почти все самообладание, чтобы не ударить его в лицо и не оттолкнуть от Старка. Или зарезать его.

Енсен смотрит через плечо на Дезмонда, и пальцы Старка сжимаются на руле. Он ничего не говорит - они подъезжают к действительно смехотворно дорогому особняку, белому, с изгибами и закругленными краями, и Старк паркуется перед ним с удивительно спокойным, не визгливым, а... почти приглушенным звуком. Тишина, наступившая после того, как он заглушил двигатель, почти оглушительна.

Другая машина останавливается рядом с их, и Старк, не говоря ни слова, встает. Енсен следует за ним, и Дезмонд на мгновение задумывается, прежде чем повернуться и открыть дверь заднего сиденья со стороны водителя, встает и подавляет желание потянуться. Старк стоит перед ним, с застывшим выражением лица и безумным взглядом.

"А что насчет них?" - спрашивает он, кивая на другую машину, где помощница собирает свою сумку.

"Они в порядке - на вашей стороне", - заверяет Дезмонд. "На сто процентов". А вот Обадайя Стэйн - нет".

Старк пристально смотрит на него, а затем отворачивается, пряча безумный взгляд, когда двери другой машины открываются, и женщина-помощник встает.

"Тони, правда", - произносит она. "Ты должен был позволить Хэппи вести машину, это было бы безопаснее - у тебя сломана рука, вывихнута лодыжка..."

"Все в порядке, Пеппер, все в порядке, я в порядке, мы все в порядке", - говорит Тони, возвращаясь к состоянию нервной энергии. "А теперь мы идем в дом - Хэппи, ты взял еду?"

"У меня восемь пицц в багажнике", - говорит водитель другой машины. "И целая куча напитков - хотите, чтобы я их принес?"

"Да, прошу тебя", - отзывается Тони и направляется к парадным дверям особняка. Дезмонд смотрит на Енсена, и тот улыбается ему натянутой, неловкой улыбкой, прежде чем двинуться следом. Дезмонд делает то же самое, стараясь не обращать внимания на то, как при звуке лязгающей брони помщница, Пеппер подпрыгивает.

На мгновение здание становится похожим на виллу Аудиторе - но, к счастью, реальность слишком сильно расходится с памятью, и, когда стеклянные двери особняка открываются сами по себе, образ рассеивается. Внутри включается свет, и, когда все они обдуваются прохладным кондиционированным воздухом, мужской голос с британским акцентом приветствует Старка: "Добро пожаловать домой, сэр".

" Спасибо, ДЖАРВИС", - отзывается Старк, уже выпутавшись из пиджака.

"Прошло много времени", - говорит голос, доносящийся, кажется, отовсюду. "Судя по новостям, шансы на ваше благополучное возвращение составили 0,25 процента".

"Вот такой я, всегда выигрываю", - говорит Старк, делает глубокий вдох и бросает пиджак на декоративный предмет современного искусства, оставляя его висеть там, повернувшись лицом к Енсену и Дезмонду. "Новые сотрудники, познакомьтесь с ДЖАРВИСОМ. Джарвис, познакомься с Хо Енсеном и Дезмондом, они поживут у нас некоторое время, доступ на третий уровень для них обоих, плюс доступ на первый уровень в подвал. Кстати говоря, сюда, джентльмены - Пеппер, вы с Хэппи можете открыть пиццу, взять тарелки и прочее? Мы сейчас вернемся".

"Хорошо", - со вздохом отвечает Пеппер. "Знаете, вас ждут более трех тысяч писем".

"3257, если быть точным", - говорит голос Джарвиса с потолка. "И 1713 новых голосовых сообщений".

"Приятно, когда по тебе скучают. Удалите их", - говорит Старк и уже движется к лестнице, ведущей вниз, с внутренним водопадом, отделяющим лестничный пролет от остальной части комнаты. На ходу он щелкает пальцами. "Енсен, Дезмонд, не отставайте".

Покачав головой, Енсен поворачивается, чтобы идти, и Дезмонд следует за ним. Внизу есть... ну, наверное, это рабочий кабинет. Мастерская. По сравнению с тем, что было в Афганистане, это все равно что попасть из темного переулка, где торговали на черном рынке, во флагманский магазин Apple - все блестит, сияет и сверкает, с широкими открытыми пространствами, роботами и... спортивными машинами.

Старк вбивает код в стеклянную дверь между ними и мастерской, а затем приглашает их пройти внутрь. "Добро пожаловать в самое сердце Stark Industries - или, скорее, мозг", - говорит он, когда они проходят внутрь. "Привет, мальчики, девочки; папа вернулся!"

Мальчики и девочка - это, как предполагает Дезмонд, роботы в мастерской, которые приходят в себя от их присутствия и направляют в их сторону многосуставчатые руки. Похоже, в руках у них камеры. Или, может, это делает их глазами, раз уж они роботы?

"Итак, немного истории робототехники, да?" говорит Дезмонд, гадая, знают ли роботы в мастерской о его предполагаемом родстве с ними. "Мило", - протягивает он. По крайней мере, никакого эффекта просачивания - не так уж много роботов в XVI веке.

"Оу ты, милое летнее дитя", - произносит Старк, качая головой. "У нас с робототехникой не все гладко", - говорит он. "К слову, Джарвис, затемни стекло, пожалуйста".

Стеклянная стена между лестницей и мастерской чернеет, и Старк хлопает в ладоши - а потом морщится, потирая гипс. "Так, давайте посмотрим, как снять это", - говорит он и стучит пальцами по броне. "А после этого мы сможем заняться остальным".

"Верно. Ты ведь слышал, что я сказал?" спрашивает Дезмонд и, наконец, снимает шлем, с облегчением вздыхая, когда на лицо падает свежий воздух. Ужасные волосы, борода, все ужасно. "О Стэйне?"

"Я слышал, я просто... распределяю дела", - говорит Старк, дотягиваясь до воротника доспеха и начиная ослаблять ремешки. "Расставляю приоритеты. Ты носишь броню уже более двадцати четырех часов, это должно быть утомительно для тебя - как ты себя чувствуешь?"

Дезмонд бросает на него взгляд, затем смотрит на Енсена, который качает головой. Ладно, придется отсутпить. "Я чувствую себя грязным, потным, отвратительным и очень, очень нуждаюсь в душе. И не думайте, что я когда-нибудь забуду тот факт, что вы оба умылись в Баграме, а мне пришлось остаться в доспехах".

"Мне лично очень жаль, что так вышло", - предлагает Енсен. "Это не могло быть приятным".

"Не было", - соглашается Дезмонд и морщится, когда Старк что-то щелкает в доспехах и латы ослабевают, позволяя ему опустить плечи. "А еще, кажется, у меня миллион мозолей".

"Не сомневаюсь", - соглашается Старк, снимая броню и опуская ее на пол. "Там позади есть душ, ты можешь воспользоваться им, как только мы снимем это... О, Боже", - говорит он и слегка отшатывается. "Тебе действительно это нужно, черт возьми. Вот это да..."

"Не делай такое лицо - это твоя вина", - заявляет Дезмонд, слегка покачиваясь, пока Енсен расстегивает ремни, удерживающие фаулды на месте. Металлическая юбка с шумом падает на пол, за ней с лязгом падают нагрудник и щиток, и вот уже пятьдесят-шестьдесят фунтов металла с плеч Дезмонда. Дезмонд слегка покачивается, когда с него снимают все остальное, а Енсен снимает щиток - по крайней мере, Дезмонд считает его щитком: Старк как бы заново изобрел колесо при изготовлении доспехов, здесь много деталей, которые обычно не сочетаются друг с другом.

За последние сутки он так привык к ней, что, снимая ее понемногу, чувствует себя почти невесомым. К тому времени, когда он освободился от металла до пояса, ему стало казаться, что гравитация перестала работать как надо, если не считать всего того металла, что еще остался на его ногах. Сабатоны, поножи, полейны, кюссы...

"Ха", - говорит Старк. "Ты действительно разбираешься во всем этом, не так ли?"

Дезмонд качает головой. Он и не подозревал, что бормочет вслух. "Эцио тоже носил много доспехов - не так много, но он знал в них толк", - рассказывает он и проводит голой рукой по шее - на ощупь она липкая от пота. "Я чувствую легкое головокружение, это... Енсен, это нормально?"

"Ты таскал на себе довольно много веса, я бы забеспокоился, если бы после снятия ты не почувствовал небольшой прилив сил", - говорит Енсен, но проверяет пульс. "Возможно, всплеск адреналина. Ты что-то видишь? Скажи мне, если это продлится дольше полуминуты, а теперь сядь и скажи мне, если у тебя начнет кружиться голова".

Дезмонд кивает и садится, чтобы Старк и Енсен могли закончить снимать остатки доспехов, и проводит руками по своим грязным, сальным волосам. Старк снимает последнюю квисс и со вздохом бросает ее на пол, после чего садится и смотрит на Дезмонда. "Ты выглядишь дерьмово", - сообщает он.

" Ага", - соглашается Дезмонд и оглядывается по сторонам. Роботы наблюдают за ним, и он чувствует себя странно голым и грязным. "Так, насчет душа..."

"Откуда ты знаешь, что Оби хочет меня убить?" спрашивает Старк.

Дезмонд делает паузу и оборачивается, чтобы посмотреть на Старка. "Я... я вижу это?" - предлагает он и опускает взгляд. На фоне всего этого он так и не рассказал остальным об Орлином Зрении, это было просто... как очередная ерунда посреди всего остального безумного бреда. И в конце концов у него просто вылетело из головы, что он этого не сделал. И теперь это звучит просто безумно. "Я не знаю, как объяснить, это то, что могли делать Альтаир и Эцио..."

"Что-то вроде ассасинской интуиции?" спрашивает Старк.

"Нет, я думаю, это настоящая психическая сила", - с гримасой признает Дезмонд и пожимает плечами - и, черт возьми, разве это не совершенно иначе, без тяжести. "Орлиное Зрение. Я могу видеть намерения людей. Именно так я смог разглядеть террористов в пещерах, хотя там было темно и полно дыма".

"Я думал, ты просто слушаешь их, используя инстинкты убийцы", - хмурится Старк, а Енсен откидывается на спинку кресла, выглядя задумчивой.

"Нет, простите. То есть, да, и это тоже, но я просто видел их", - говорит Дезмонд и трет глаза. "Я теперь тоже могу... как бы видеть сквозь стены, это... немного жутковато, если честно".

Старк и Енсен некоторое время молча смотрят на него, а затем обмениваются взглядами. Енсен хмыкает. "Что ж, - комментирует он. "Есть еще слон в комнате: почему Анимус сработал так, как сработал в первую очередь. Если гамма-излучение вызывает генетические мутации... почему именно эти генетические мутации?" Он рассматривает Дезмонда. "Может быть, генетическая предрасположенность?"

Старк опускает руки на колени, хмурится, а затем встречается взглядом с Дезмондом. "Где Пеппер и Хэппи - укажи мне на них?"

Дезмонд поднимает глаза с Орлиным зрением, а затем указывает. "Она у окна, кажется, разговаривает по телефону. Он - вон там, кажется? Тянется за чем-то наверху".

"ДЖАРВИС?" спрашивает Старк. "Вы можете подтвердить?"

"Мисс Поттс стоит у окна и разговаривает по телефону с миссис Лейтон из отдела маркетинга "Старк Индастриз". Мистер Хоган на кухне, достает с верхней полки бокалы для шампанского - они действительно находятся в тех направлениях, на которые указал ваш гость", - говорит голос с потолка, а затем деликатно добавляет: "Сэр, должен ли я считать, что вы на самом деле не создали робота-убийцу в пещере, как пишут все новостные СМИ?"

"Нет, извини, приятель, сегодня у тебя нет нового брата", - говорит Старк, глядя на Дезмонда.

"Если позволите, сэр, я испытываю некоторое облегчение. По словам экспертов, последствия могли быть весьма серьезными".

Старк фыркает и качает головой. "Оби хочет меня убить", - категорично утверждает он. "Дерьмо. Ладно, Дезмонд, ты - иди прими душ. Енсен, ты иди наверх, выпей чего-нибудь. А я пойду туда и... и немного покричу, хорошо?"

Дезмонд и Енсен обмениваются взглядами. "Ладно", - вздыхает Дезмонд и встает. "Все, что тебе нужно, чувак. Есть шанс получить чистую одежду?"

"В ванной есть чистые халаты", - вежливо предлагает голос Джарвиса с потолка. "А также чистые полотенца и широкий ассортимент гигиенических средств".

"Круто", - отзывается Дезмонд, машет рукой смущенному Енсену, который поворачивает к лестнице, а Старк подходит к ближайшей спортивной машине, садится внутрь и сидит там в полной тишине.

_________________________________________

Дезмонд решает принять все это как должное. Его жизнь и так запутана, подумаешь ещё одна странность. Два месяца он просидел в афганской пещере, потом немного попритворялся роботом, а теперь болтается в особняке за миллиард долларов, общается с самым богатым человеком в мире и его друзьями, а за окном ему мерещатся пейзажи Тосканы. В самом деле, что такое жизнь, как не череда запутанных событий?

"Итак, - медленно произносит Пеппер, глядя то на Старка, то на Дезмонда, который пытается не чувствовать себя совсем голым вне брони и без оружия. "Ты... заставил весь мир поверить, что создал робота-убийцу... чтобы скрыть тот факт, что на самом деле ты занимался... средневековым кузнечным делом?"

"Вообще-то я ничего не сделал", - заявляет Старк, в то время как Дезмонд старается не чесать подбородок. После двух месяцев отращивания бороды бритье вызывало зуд. "Все просто посмотрели на Дезмонда и решили: да, это точно робот". Очевидно, это более правдоподобно, чем то, что я занимаюсь средневековым кузнечным делом - я не имею к этому никакого отношения. Я просто подхватил эту идею, как только понял, о чем идет речь".

"Вроде как да", - отвечает Хэппи Хоган, наливая Енсену еще один стакан содовой. "И выглядит это так, будто ты взял ракету и превратил ее в робота".

"Я был немного ограничен в своих запасах", - защищается Старк. "И в конце концов все получилось, не так ли? Никакого вреда".

"Но почему?" спрашивает Пеппер, качая головой. "Ты знаешь, что ты сделал с имиджем компании, что люди думают - весь мир думает, что ты теперь можешь делать роботов-солдат, а потом брифинг для прессы? Что будет, когда люди узнают, что на самом деле ты не создавал робота-убийцу? И почему вы вообще позволили им так подумать?"

"Так было веселее?" предлагает Старк.

"Тони..."

"Я только что убил сорок одного человека", - неловко комментирует Дезмонд, хватая очередной кусок пепперони. Вкус не дает ему покоя - в XVI веке пиццы тоже не было. По крайней мере, пиццы с помидорами. "А еще меня ищут по другим причинам. Я спросил, могу ли я не снимать костюм, чтобы сохранить свою личность в тайне, и - все пошло своим чередом".

Пеппер открывает рот и повторяет сорок один губами, но не произносит ни звука. Затем она смотрит на Старка с белым лицом и широко раскрытыми глазами.

"Нас захватили террористы, Пеппер", - комментирует тот. "Мы не могли свободно выйти, единственным выходом была борьба. В любом случае, это неважно - никто не узнает, что все было не так, потому что я собираюсь заставить их думать, что все так и было. Притворяться, пока не станет правдой, и все такое. А еще Дезмонд спас нам жизнь, так что мы будем хорошо относиться к Дезмонду. И не выдадим его федералам или еще кому-нибудь".

"Я -" вздыхает Пеппер и поворачивается к Дезмонду, который неловко двигается в своем пушистом белом халате. "Нет, конечно, нет", - произносит она, ее плечи опускаются. "Но это... это просто очень много, Тони. Тебя не было больше месяца, а теперь еще и это...", - качает она головой.

"Съешь еще пиццы", - советует Старк. "Тебе станет легче".

"Я испорчу свою диету, вот что я почувствую", - вздыхает Пеппер и съедает еще пиццы. "Что теперь будет, Тони?"

"Ну", - говорит Старк, глядя на Дезмонда и Енсена. "Есть вещи, которые мы должны уладить. Во-первых, мне нужно улчшить дуговой реактор. Енсен, есть ли что-нибудь, что ты хотел бы сделать с гнездом, сделать его немного меньше - немного меньше?" - спрашивает он.

"Что бы я хотел, так это сделать рентгеновские снимки вашей грудной клетки", - со вздохом отвечает Енсен и откидывается назад с бокалом колы. "Для начала. И, возможно, команду квалифицированных, опытных хирургов, с которыми можно все обсудить. У меня есть несколько надежных коллег, которых я хотел бы привлечь к этому делу, если вы позволите".

"Передайте список ДЖАРВИСу, он проверит все данные, а там посмотрим", - говорит Старк, откусывая от куска который держит в руке и который вот-вот стечет на брюки его костюма. "Дезмонд, ты мне, наверное, понадобишься в доспехах. Это рычаг, который,как мне кажется, потребуется. Я сделаю тебе лучшую, обещаю, это не займет много времени, раз уж у меня есть доступ к надлежащему оборудованию".

"Конечно", - соглашается Дезмонд, вздыхая. Возможно, это немного сдержит его просачивание, Эцио никогда не носил полный комплект, если только под прикрытием, так что, остаётся надеяться, он достаточно отличается. В любом случае, с лицевой пластиной никто не заметил, как он теряется. "Добавь вентиляцию, и я в твоем распоряжении".

Старк ухмыляется: "Как раз то, что я люблю слышать", - произносит он, а затем поворачивается к Пеппер. "А потом", - говорит он. " Потом нам нужно уничтожить Оби".

Пеппер чуть не давится своей пиццей. " Прости?" - беспомощно спрашивает она. "Что натворил Обадайя?"

Старк хмыкает, и, видимо, крики в спортивной машине помогли, потому что он выглядит лишь слегка безумным, когда говорит: "Он пытался убить меня, Пеппер, и единственная причина, по которой ему это не удалось, заключается в том, что для плохих людей я стою больше живым, чем мертвым. Обадайя продал меня, и кто знает, сколько человек в совете директоров его поддержали".

Кусочек пиццы выскальзывает из ее рук на колени.

"Мы выясним, кто, что, где и как", - говорит Старк и опускает взгляд. "А потом мы привлечем их к ответственности".

Пеппер молча смотрит на него, и ее лицо становится еще бледнее. Затем она смотрит на Дезмонда, на Енсена и, наконец, на Хэппи, который лишь неловко пожимает плечами. Затем она опускает взгляд на свои колени, где подтеки сыра портят ее юбку. Затем она делает вдох.

"Ладно, - произносит она, снимая кусок пиццы с юбки и кладя его в одну из пустых коробок из-под пиццы. "Значит ли это, что я могу представить закрытие оружейного производства как временную меру для целей внутреннего расследования?" - спрашивает она. "Это будет выглядеть лучше для прессы, чем то, что сделал ты, и, возможно, не приведет к полному падению наших акций за выходные".

Старк корчит гримасу. "Это не будет временно, Пеппер. Я закрываю производство оружия навсегда".

Она вздыхает и поднимается, стараясь держаться как можно увереннее, не смотря на пятно жира на юбке. "Хорошо, но все равно будет лучше, если мы какое-то время будем делать вид, что это временная мера", - говорит она и смотрит на Дезмонда. "В конце концов, тут такое творится".

Дезмонд одаривает ее неловкой улыбкой и опускает взгляд, а Старк вздыхает. "Я подумаю об этом", - говорит он. "Это все, мисс Поттс?"

"Это все, мистер Старк", - отзывается она. "Хэппи, я отлучусь на минутку в туалет, чтобы привести себя в порядок, и ты отвезешь меня домой?"

"Вам нужно что-нибудь еще, босс?" спрашивает Хэппи, быстро поправляя пиджак.

"Не сегодня - завтра я хочу куриные наггетсы", - задумчиво говорит Старк. "И луковые кольца. Я хочу их целую корзину".

Хэппи кивает. "Конечно", - соглашается он и встает. "Я буду в машине, Пеппер".

Дезмонд бросает взгляд на Старка, когда те уходят, оставляя их втроем в гостиной. Тишина неловкая, напряженная и пахнущая пиццей. В конце концов Пеппер выходит, и вскоре звук машины тоже стихает.

"Итак, - говорит Дезмонд. "Выбрались живыми. Вперед мы".

Старк фыркает и откидывается на спинку кресла. "Да, выбрались", - соглашается он и бросает взгляд на Енсена. "Теперь начинается самое сложное, да? Продолжать жить лучшей жизнью, несмотря ни на что".

Енсен вздыхает и ставит бокал на место. "Я полагаю, здесь есть спальни?" - спрашивает он. "Это был долгий день - я бы хотел отдохнуть".

"Да. Джарвис, покажи Енсену свободную спальню", - командует Старк и со вздохом опускает последний кусок в коробку, потирая грудь, а Енсен встает и уходит от них.

Дезмонд смотрит на Старка, на пиццу, оставшуюся в коробке, на то, как уходит Енсен, а затем берет еще один кусок. "Не хочешь рассказать мне, что случилось?" - спрашивает он. У Старка уже была сломана рука, когда он вернулся в рабочий кабинет, и он выкрикивал непристойности в адрес Енсена, так что Дезмонд догадался, что что-то произошло... но не знает подробностей.

"Он пытался убить себя", - мрачно говорит Старк. "Когда они начали стрелять в дверь, Йинсен схватил оружие, вместо того чтобы укрыться, желая покончить с ними - потянуть время. Мне пришлось повалить его на землю, чтобы он не получил пулю", - он взмахивает сломанной рукой. "Отсюда и это. Мы оба приземлились на эту проклятую руку", - фыркает он. "По крайней мере, это закрытый перелом".

Дезмонд хмыкает. "Хорошо", - замечает он. "В смысле, хорошо, что ты его остановил. Жаль руку".

"Да", - говорит Старк и откидывает голову назад, глядя в потолок. "Джарвис, присмотри за Енсеном для меня, окей? Если он сделает что-то опасное, дай мне знать".

"Обязательно, сэр", - соглашается голос с потолка, а затем спрашивает: "Что в данном случае можно отнести к опасным действиям?"

"Все, что может угрожать его жизни".

"Вам следует уточнить, сэр, - судя по этому параметру, вы делаете что-то опасное довольно регулярно, несмотря на ваше недавнее похищение".

Старк издает звук, который наполовину похож на стон, а наполовину на смех. " Ты понял, о чем я - просто понаблюдай за ним".

Дезмонд фыркает. Каким бы ни был Джарвис, у него определенно есть чувство юмора. "Мне нравится твой дом", - предлагает он и откусывает кусочек пиццы.

"Хорошо", - произносит Старк и закрывает глаза, зевая. "Потому что скоро мы будем работать вместе. Это будет здорово".

Дезмонд хмыкает, глядя, как Старк затихает, а потом и вовсе отключается. Пожав плечами, Дезмонд доедает пиццу - в том числе и те куски, которые Старк и Пеппер оставили недоеденными, потому что иначе это была бы пустая трата хорошей пиццы, а он и так ничего не ел за весь этот чертов день. Дезмонд чувствует, как ДЖАРВИС наблюдает за ним и, возможно, осуждает его за неряшливость, но ему все равно.

Он освободился от доспехов, принял душ, побрился и привел себя в порядок, а пейзаж за окном превратился в патио и открытое море. Там есть очень современный бассейн. . Дела идут в гору. Божественные видения римских богинь, дающих страшные предупреждения о будущем, отброшены.

Дезмонд спокойно заканчивает есть и вытирает руки последними салфетками. Затем он поднимает Старка, пока тот не заработал себе растяжение шеи. "Джарвис, ты можешь подсказать мне где его спальня?"

Наступает мгновение тишины. Затем голос с потолка произносит: ""Ах", - понимающе. "Сюда, сэр".

Тони жонглирует проблемами еще около дня, следя за тем, чтобы все шарики не загорелись. Старк Индастриз останавливает производство оружия - в компании не в восторге от этого, и он получает несколько писем с резкими формулировками, которые с радостью игнорирует, но дело сделано. СМИ поднимают шум по этому поводу, но им также нравится говорить о Железном человеке и о том, что он будет означать для будущего войн и бытовой техники, так что это хорошо. Акции Stark Industries падают, поднимаются, снова падают, переходя из рук в руки между теми, кто за оружие, и теми, кто за будущее автоматизации, и в целом все не так плохо, как опасался Оби. Их стоимость все еще немного падает, но не катастрофически.

Потом Тони это надоедает, и он сосредоточивается на том, чем действительно хочет заниматься.

Проект дугового реактора уже более-менее готов - он закончил его, эта штука уже у него в груди, ее не нужно изобретать, только отшлифовать. Ему и Джарвису не требуется много времени, чтобы доработать конструкцию, создав набор деталей, которые Джарвис изготовит, а Тони соберет.

"Поздравляю, сэр, по моим оценкам, вы совершили настоящую революцию в энергетической промышленности", - комментирует Джарвис, пока Тони припаивает последние детали. "И в ближайшее время сможете ликвидировать множество электростанций".

"Только если я начну производить их на заводе", - размышляет Тони, откинувшись на спинку кресла. "А это один из тех скользких путей, о которых мы сейчас не будем думать".

Он уменьшил ядерный реактор до размеров ладони. Тони отчетливо представляет себе, какую бомбу он может сделать. Не то чтобы ядерные бомбы и так не были разрушительными при их нынешних размерах, но... эту штуку можно носить в сумочке. Она уже навеяла ему несколько кошмаров.

Тони заканчивает пайку и подсоединяет провода реактора. "Ладно, Джей, включай", - командует он. "Давайте запустим эту крошку в дело".

"Как пожелаете, сэр", - отзывается Джарвис, и на столе начинает светиться новый, усовершенствованный дуговой реактор.

Однако Енсен отказывается его устанавливать.

"На завтра у вас назначен рентген", - говорит мужчина, когда Тони спрашивает его. "Я бы предпочел, чтобы мы сначала сделали его, а потом подумали о замене реактора".

Тони разочарованно выдыхает. "В пещере ты бы просто поставил его".

Енсен бросает на него взгляд. "В пещере мы были под прицелом. Теперь нет. Теперь мы можем позволить себе заботиться о нюансах", - говорит он. "Вы сказали: "Жить лучшей жизнью", мистер Старк, а идти на ненужный риск - не значит жить лучшей жизнью".

"Вообще-то значит - иногда. Многие люди живут именно так - например, парашютисты", - жалуется Тони, а затем вздыхает под взглядом, которым его награждают. "Ладно, ладно, сначала сделаем рентген".

К счастью, это не занимает много времени. На следующее утро Хэппи отвозит их в клинику, аппараты уже настроены и запущены, и все, что нужно сделать Тони, - это залезть туда, постоять минуту в одной позе, минуту в другой, минуту в третьей, а потом надеть рубашку с пиджаком и уйти. По дороге Енсен забирает рентгеновские снимки, в целом они укладываются в полчаса.

Конечно, потом Енсен настаивает на длительном изучении рентгеновских снимков - почти четыре часа, - так что Тони в конце концов отказывается ждать его и начинает работать над броней. На воплощение идеи в реальность уйдут недели и месяцы, но пока он может сделать хотя бы промежуточную версию - несиловые доспехи, которые Дезмонд сможет надевать на любые публичные мероприятия, куда Тони придется брать своего робота-убийцу. Для этого ему нужен полный скан Дезмонда - в максимально облегающем костюме.

Пеппер смотрит на него с укором, когда он просит ее найти костюм из спандекса по размеру Дезмонда. Дезмонд награждает его еще более выразительным взглядом, когда Тони вручает ему костюм.

"Я делаю новую броню", - защищается Тони. "Ты же не собираешься надевать под нее костюм, ткань может зацепиться за пластины - облегающий костюм безопаснее всего. И ты жаловался, что тебе жарко, так что..."

"Господи, ну ладно", - вздыхает Дезмонд. "По крайней мере, это - что-то новое. Но если я буду выглядеть нелепо, а ты будешь смеяться, тебя ждут последствия".

"Молодчина".

Он не выглядит смешным. Он выглядит волнующе. Дезмонд все еще худой, но спандекс не скрывает его мускулов. Он все еще не в форме, не в той, как Голливуд представляет идеальную фигуру, даже не близко, но у него вид мастера боевых искусств, никогда не утруждавшего себя поднятием тяжестей, потому что был слишком занят тем, что выбивал дерьмо из врагов.

"Я насыплю соль в твой кофе, если ты будешь смеяться, в весь твой кофе", - грозит Дезмонд, неловко переступая с ноги на ногу.

Смеяться последнее, что приходит Тони в голову. "Знаешь, многие люди добавляют соль в кофе, это уменьшает горечь и делает его вкуснее", - бормочет он и отворачивается, пока его не поймали за тем, что он пялится на изгиб бедер Дезмонда или что-то в этом роде, Господи. "Джарвис, Джей, просканируй его".

"Пожалуйста, поднимите руки и держите их прямо, мистер Майлз - это не займет много времени", - просит Джарвис, и когда Дезмонд послушно поднимает руки, сканирующие лучи освещают его с четырех сторон, улавливая каждую деталь. "Все готово. Спасибо за сотрудничество".

"Не за что, Джарвис", - отзывается Дезмонд, опуская руки. "Итак, могу ли я на этот раз поучаствовать в процессе создания? Потому что у меня есть несколько предложений".

"Что, у тебя есть жалобы?"

"Эта штука натерла мне восемнадцать разных мест, так что да", - уточняет Дезмонд. "Во-первых, было бы неплохо смягчить стыки".

Тони не уверен, что сможет вынести Дезмонда, слоняющегося по его мастерской в костюме из спандекса, но - хрен с ним. "Так, ладно, иди сюда. Джарвис, отрисуй модель и спроецируй - там".

Как только в мастерской появляется галаграфический скан Дезмонда, Тони просит того указать все места, где доспехи натирают, и изложить все свои мысли о том, как это исправить. Очевидно, что большинство средневековых доспехов носили поверх одежды, иногда с кожаной подкладкой - даже святой Эцио носил подкладку под доспехи, чтобы уберечь себя от синяков и натертостей, - так что это вещь.

Тони планирует нижний костюм с подкладкой - возможно, не из спандекса, спандекс - это слишком. Дышащая смесь полиэстера и эластана со вшитой подкладкой в проблемных местах... Конечно, сначала нужно будет собрать броню, чтобы точно знать, куда вставлять уплотнитель, но в целом это будет лучше, чем носить съемные вкладыши.

Дезмонд садится и смотрит на него расширенными, заинтересованными глазами - все еще в проклятом спандексе, к сожалению Тони - как Тони погружается в создание брони, теперь уже с полностью оборудованной мастерской и всеми современными технологиями в его распоряжении. "Музыку, маэстро", - просит Тони, выводя на экран голографические программы проектирования, и Джарвис дает им вступительные такты " Robot Rock".

___________________________________________

Енсен настраивает гнездо реактора, чинит проводку электромагнита и позже устанавливает новый реактор, произнося: "Это должно быть лишь временной мерой, Старк", - когда он делает это, проворно шаря руками в перчатках внутри крепления реактора. "По нашим подсчетам, корпус реактора уменьшает жизненную емкость ваших легких в общей сложности на 32 процента, и он оказывает нагрузку на ваше сердце, что в долгосрочной перспективе приведет к осложнениям - не говоря уже о том, что ношение ядерного реактора в груди будет иметь последствия".

"Итак, что вы предлагаете, доктор?" - спрашивает Тони, завороженно глядя на зияющую дыру в своей груди. "Я уверен, что технология, позволяющая заделать такую большую дыру, еще не изобретена".

"Изобретена - она называется "костная пластика", - фыркает Енсен и заканчивает переделку проводки. "Конечно, процедура должна совпадать с удалением осколков, иначе все это окажется бессмысленным. Я думаю, пройдет... шесть месяцев, пока электромагнит не захватит все осколки в вашей системе, и тогда мы сможем начать рассматривать вопрос об их удалении и восстановительных операциях".

"Шесть месяцев?" спрашивает Тони, нахмурившись.

"Просто чтобы перестраховаться. Вероятно, электромагнит уже захватил большую часть осколков, но даже один достаточно крупный может пробить дыру в аорте", - фаталистично говорит Енсен и поднимает новый реактор. "Так что время в данном случае нам на пользу".

Тони откидывается назад, пока Енсен вставляет реактор, поворачивает его на место и защелкивает механизм блокировки. Этот реактор уже намного легче прежнего. "Хорошо", - произносит Тони, потирая кожу вокруг реактора. "Тогда назначаем дату. Шесть месяцев, восстановительная операция".

"Это, конечно, если от ношения ядерного реактора в груди у вас не начнется радиационное отравление", - размышляет Енсен и откидывается на спинку кресла.

"Эй, не смейте ругать мой дуговой реактор - техника надежная, а защита идеальная".

"Посмотрим. Что вы собираетесь делать со старым реактором?" спрашивает Енсен, отодвигая поднос с ним и магнитом в сторону, чтобы Тони мог снова встать.

"Уничтожить его, избавиться, сжечь, он мне не нужен, это уже антиквариат", - говорит Тони и садится, постукивая пальцами по новому реактору. "Теперь у меня есть лучший. Спасибо, Енсен".

Через время Джарвис сообщает ему, что Енсен о чём-то тайно договорился с Пеппер и отдал ей реактор - позже тот появляется в мастерской Тони в стеклянном футляре, под которым написано "Прожить лучшую жизнь". Енсен, с восторгом решает Тони, настоящий мудак.

______________________________

"Джарвис", где Дезмонд?" спрашивает Тони, передавая шлем манипулятору и наблюдая, как Джарвис спускает его к остальным деталям. На это ушло несколько дней, но последняя часть усовершенствованной брони готова - ни энергии, ни механики, просто старые добрые куски металла с... может быть, некоторыми "примочками" и "свистелками", но ничего похожего на то, что ему действительно хотелось бы. "Он нужен мне здесь, у нас есть броня, которую нужно протестировать".

"Мистер Майлз в бассейне с доктором Енсеном - мне их позвать, сэр?" спрашивает Джарвис, в то время как панели смыкаются, скрывая броню.

Тони моргает, поднимая голову. В бассейне - " Покажи мне их?" - просит он, отворачиваясь от панелей, и Джарвис открывает запись с камеры наблюдения на одном из ближайших экранов. Там Дезмонда и Енсена, сидящие на краю бассейна: Дезмонд - в плавках, Енсен - в полном костюме, рядом с ним - туфли и носки, а брюки закатаны, так как он мочит ноги в воде.

"... все равно кому звонить", - говорит Дезмонд, откидывая волосы с лица. "Не знаю, что делать с ноутбуком, хотя, наверное, он сгодится для просмотра новостей и роликов на YouTube. "

"У тебя ведь есть где-то там семья, правда?" спрашивает Енсен.

" Конечно, скрывается. Я не знаю, как с ними связаться, даже если бы захотел, а я не очень-то хочу", - пожимает плечами Дезмонд и смотрит на него. "Но, наверное, это заставляет меня чувствовать себя не в своей тарелке. Я ничего не делаю, просто слоняюсь без дела и живу за счет Старка".

"У тебя есть своя роль, как у Железного человека. А мистер Старк, похоже, совсем не против, чтобы мы жили за его счет, он почти настаивает на этом", - размышляет Енсен.

"Да, он не против, но все равно - я не похож на тебя. Ты ему помогаешь, а я просто нахлебник", - произносит Дезмонд и откидывается назад, полностью укладываясь на бортик, опустив ноги в воду. "По крайней мере, в Анимусе я чувствовал, что чего-то добился - я учился чему-то. Я до сих пор не рассказал тебе, чему именно я научился".

"Хм", - отвечает Енсен, ослабляя галстук. "Как идут дела с тех пор, как ты перестал его использовать? Уменьшились ли побочные эффекты?"

"Имеешь в виду, продолжаются ли у меня галлюцинации?"

"Ну, да".

Дезмонд на мгновение замолкает, а Тони садится, сложив руки на рабочем столе, и наблюдает за ними. Он не может видеть выражения их лиц на экране, разрешение камеры недостаточно хорошее.

"Да", - наконец говорит Дезмонд. "Я не уверен, стало ли хуже, или это потому, что я перестал проводить все время в Анимусе, и у них появилось больше временидля проявления, но - да. Я пытался... "- он останавливается и складывает руки за головой, вздыхая. "Я справляюсь с этим, и это никогда не длится долго, всего несколько секунд".

"Хм. Нам нужно будет разобраться с этим", - говорит Енсен. "Мистер Старк намерен восстановить Анимус - возможно, нам стоит ускорить этот процесс. Конечно," - добавляет он, хмыкнув. "Это может ухудшить твое состояние".

Дезмонд вздыхает. "Да. Странно, что я по нему скучаю, что мне кажется, будто я должен туда вернуться? Вероятно, эта штука навсегда искалечила меня, но..."

"Ты хочешь закончить то, что начал", - нейтрально замечает Енсен.

"Я... это случилось как раз перед тем, как мы вырвались из пещер... черт, это было что-то другое. У Эцио была одна из частиц Эдема, он использовал ее, чтобы открыть хранилище в Ватикане, и там была голограмма одной из тех, кто создал частицы Эдема. У нее было послание".

"Что это было за послание?"

"Я... я не уверен, что понял, на самом деле. Речь шла о каких-то камнях", - говорит Дезмонд. "Я тоже думал, что это частицы Эдема, но то, как она о них говорила... Что-то о том, что они соберутся вместе, или их соберут вместе, и это вызовет катастрофу".

Енсен хмыкает. "Что бы там ни было, учитывая, что Эцио жил пять веков назад, я сомневаюсь, что они теперь представляют опасность..."

"Видишь ли, в том-то и дело. Минерва, она говорила не с Эцио", - замечает Дезмонд. "Она говорила со мной".

"... Возможно, ошибка в Анимусе?"

"Может быть, я не знаю. Хотел бы я взглянуть снова, ну, знаете, пережить воспоминания. Черт, вот бы еще и записать это как-нибудь", - размышляет Дезмонд, а затем бьет ногой, слегка разбрызгивая воду. "В общем, такие вот у меня дела - а как у тебя?"

Енсен вздыхает, складывает руки на коленях и смотрит в сторону от бассейна, на море. "Я...", - начинает он, а потом вздыхает.

"Тебе стоит обратиться к Старку за помощью в вопросах скорби", - советует Дезмонд. "Я знаю, что это, возможно, не поможет, но стоит попробовать".

"Я не уверена, что хочу этого", - бормочет Енсен.

" Ну... думаю это как раз часть проблемы требующая решения... хотя, наверное, не мне об этом говорить", - отворачивается Дезмонд, а Тони чувствует как сжимается горло, будто он проглотил что-то холодное, и все вокруг вдруг потемнело. Енсен ничего не говорит, и Дезмонд садится, потягиваясь. "Мне было бы чертовски грустно, если бы ты умер, Енсен. Ты ведь знаешь это, верно?"

Плечи Енсена опускаются, и он протягивает руку, чтобы взъерошить мокрые волосы Дезмонда - неловкий, грубый, но очень похожий на отцовский жест.

"Выключи", - бормочет Тони, обращаясь к Джарвису, и на мгновение прячет лицо в руках, вдыхая и выдыхая.

Затем он встает и направляется на улицу. Енсен все еще сидит у бассейна, опустив ноги в воду, а Дезмонд уже в воде, откинувшись на бортик. И черт возьми - он действительно может так делать. Несмотря на то, что он... что Десять Колец... черт.

"Привет, - окликает Дезмонд, заметив его. "Как дела?"

"Собрал тебе новую броню, надо проверить, как она сидит", - сообщает Тони, засовывая руки в карманы и оставляя между собой и бассейном добрых семь футов. " Когда будешь готов, не торопись. Привет, Енсен," - кивает он тому. " Наслаждаешься бассейном?"

"Прекрасный день", - соглашается Енсен и поднимает на него глаза. "Вам бы самому не помешало немного солнца, мистер Старк, - вы все еще бледноваты. Еще немного, и нам придется побеспокоиться о вашем количестве витамина D".

Тони вздергивает брови. Что ж. Двойной смысл, если он вообще его слышал. "Никогда бы не подумал, что кто-то скажет мне, что мне нужно расслабиться и позагорать", - говорит он, но оглядывается по сторонам, а затем подтягивает шезлонг поближе. "Как вода?"

"Отличная", - отзывается Дезмонд, наблюдая за ним, отмечая, что он держится на расстоянии, а затем отворачивается.

Тони садится. "Так чем вы двое занимаетесь - просто болтаетесь без дела?"

"В основном", - соглашается Дезмонд.

"Мы обсуждали Анимус", - рассказывает Енсен. "Мы взяли с собой ядра данных из памяти того Анимуса, да?"

"Я также вырвал часть электроники из кресла", - соглашается Дезмонд. "То, что выглядело важным - ну, знаете, под "Орлиным зрением".

Тони вскидывает бровь. "Его можно использовать и для такого, да?" - спрашивает он и опирается локтями на колени, наблюдая за ним. Дезмонд не выглядит так, будто переживает - но, впрочем, его покер-фейс, когда он скрывал боль, всегда был довольно хорош. "Я хотел закончить костюм, прежде чем приступать к Анимусу, но, думаю, теперь, когда промежуточный вариант готов - если он подойдет, - мы можем начать работать и над Анимусом. Я хочу развить его - использовать весь его потенциал".

Дезмонд колеблется и смотрит на Енсена. "Что значит " весь потенциал" в случае с Анимусом?" - обеспокоенно спрашивает он. " Костюм, например, ты собираешься заставить летать и все такое, это я понимаю, но Анимус просто..."

"Это мозговой интерфейс, - говорит Тони, махнув рукой. "Не то чтобы его так использовали, насколько я могу судить - возможно, люди не подозревали, что он действует подобным образом, но - эта штука буквально читает твои мысли. Она проецируется в твой разум - верно? Весь опыт глубокого погружения в чтение генетических воспоминаний - это плюс и минус. Обработка происходит как в твоем мозгу, так и в Анимусе".

"Наверное?" Дезмонд пожимает плечами. "Енсен лучше знает".

Енсен вздыхает. "Я действительно не знаю - это не моя область знаний", - признается он. "Хотя я читал об этом, и да, Анимус и считывает, и проецирует электронные сигналы в мозг. Полагаю, это можно назвать системой наведения, которая считывает и затем отправляет сигналы ДНК в соответствующем участке мозга для полной интерпретации".

"Среди прочего, связанного с гамма-излучением", - соглашается Тони, все еще наблюдая за Дезмондом и пытаясь понять, насколько он действительно не в себе. Они вместе выступали на публике, и внешне ничего не проявлялось, и он говорил, что эпизоды были небольшими, но... . "Итак, моя идея заключается в том, чтобы восстановить Анимус и создать на его основе более совершенную технологию. А именно, когда я сделаю полноценный костюм с питанием, ты сможешь управлять им с помощью своего мозга".

"... ха", - выдыхает Дезмонд, изогнув брови. "Это... звучит потрясающе".

Тони ухмыляется, несмотря на свое беспокойство. "Разве не так?" - произносит он. "Конечно, если мы заставим это работать. Сначала нужно перестроить Анимус. И протестировать его". И, хочется надеяться, починить парню мозги. "Вы двое не против?"

"Конечно..."

"Сэр", - прерывает их Джарвис. "Мистер Стэйн у парадных ворот - он будет здесь примерно через четыре минуты".

Тони поднимается. "Черт, ладно - Дезмонд, вставай. Енсен, можешь попридержать Обадайю, пока я не надену на Дезмонда костюм?"

"Я... что я должен сказать..." Енсен колеблется.

"Поговорите с ним о потенциальных медицинских услугах для "Старк Индастриз" или еще о чем-нибудь - не знаю, придумайте что-нибудь".

У Тони есть мгновение, чтобы оценить вид Дезмонда, поднимающегося из воды, после чего он быстро заводит того внутрь и спускается в мастерскую, где Дамми раскладывает совершенно новый защитный костюм из полиэстера и эластана, а свежесделанные пластины брони сверкают под цеховыми лампами.

"Джарвис, затемни стену и включи настройки конфиденциальности - закрой гараж", - приказывает Тони, пока Дезмонд вытирает с себя остатки воды замасленным полотенцем, которое подобрал у входа. "Надень это, и посмотрим, как будет сидеть".

Дезмонд смотрит на новый костюм и, пожав плечами, накидывает полотенце на шею - а потом снимает плавки, и у Тони едва не случается приступ удушья, но он быстро отворачивается. К счастью, Дезмонду не требуется много времени, чтобы натянуть новый костюм, и он выглядит ничуть не менее непристойно, чем спандекс, а линии, которые Тони нанес на него - направляющие для брони, - слишком подчеркивают каждую линию тела. Но, по крайней мере, он не голый. Дезмонд продевает руки в костюм и немного растягивает его в стороны, чтобы отрегулировать посадку, после чего поворачивается к Тони.

"Итак, полевые испытания с деловым партнером-убийцей?" спрашивает Дезмонд.

"Да", - соглашается Тони и смотрит на него. "Ты готов?"

"Именно поэтому я здесь, так?"

"Нет", - говорит Тони, встречая его взгляд. "Ты чувствуешь себя готовым? Сможешь ли ты это сделать?" Сможет ли он продолжать это делать?

Дезмонд моргает, а затем встречается с ним взглядом, читая серьезность на его лице. "Да", - говорит он. "Я могу это сделать. Где доспехи?"

Хорошо. Достаточно хорошо для Тони. " Здесь", - говорит Тони, берет его за плечи и направляет к скрытой панели. "Встань прямо здесь. Расставь ноги, на ширине плеч, разведите руки - вот так, хорошо, отлично. Джарвис, упакуй его".

Тони не раз задумывался о том, чтобы сделать броню для себя. Возможно, позже он так и поступит - настоящая, окончательная броня будет питаться от дугового реактора, а у него есть встроенный, так что она идеально подойдет. Но с другой стороны...

Наблюдать, как пол распадается на панели, когда Джарвис поднимает свои манипуляторы с готовыми к закреплению пластинами брони, - да, это нечто особенное. Дезмонд вскидывает брови и смотрит на Тони, но тот остается неподвижным, когда Джарвис начинает устанавливать пластины - и на этот раз Тони тоже знает их названия.

"Пожалуйста, переступите, сэр", - просит Джарвис, и Дезмонд с насупленными бровями ступает в предложенные ему металлические ботинки, даже когда на него надевают поножи и кюссы, состоящие из двух частей, охватывающие ноги сзади и спереди и прикручивающиеся друг к другу. Плакард и фаулды поверх него - юбка из металла, на этот раз нарочито чуть более роботизированного вида, с изогнутыми линиями и острыми краями. Дезмонд хмыкает и поднимает подбородок, глядя на нагрудник и щиток, а заодно и на руковицы - они тоже из металла, причем на этот раз полностью металлические, а не кожаные.

"Да, я умею конструировать, точно умею", - удовлетворенно вздыхает Тони, складывая руки, пока Джарвис закрепляет латы и заключает шею Дезмонда в гибкий - но все еще пуленепробиваемый - воротник. Завершают образ шлем и лицевая панель, и вот Дезмонд стоит во всей красе, с метталом закрывающим каждый участок кожи.

Тони многое добавил в дизайн по сравнению с первым вариантом. Костюм стал легче: теперь он весит около девяноста фунтов. Хотя он стал более обтекаемым, для видимости ему пришлось сохранить роботизированный вид, иначе он действительно выглядел бы как человек в броне. В суставах есть видимые подшипники, и он добавил несколько проводов, цель которых - просто быть там.

Он также заставил броню звучать как робот. Она жужжит и щелкает, когда Дезмонд делает шаг вперед, каждый сустав издает свой собственный звук, как будто в ней есть гидравлика, приводящая ее в движение.

"Ты сексуальный ублюдок", - восклицает Тони, глядя на него и проводя руками по шее и плечам Дезмонда. Посадка идеальная, ни одной болтающейся пластины, ни одного лишнего дюйма. "Посмотри на себя. Черт."

"Мистер Старк", - говорит Дезмонд, насмешливо улыбаясь. "Только не перед другими роботами! Как не стыдно!"

"Тебе не помешало бы немного цвета", - размышляет Тони, проводя руками по коже. "Все равно слишком похоже на средневековые доспехи. Может, стоит их покрасить?"

"Боюсь, придется подождать, сэр", - с сожалением произносит Джарвис. "Мистер Стэйн прибыл".

"Да", - отзывается Тони и стучит костяшками пальцев по груди Дезмонда. Слегка чокнутые или нет, но они идут. "Пойдемте, покажем Оби шоу".

По словам Пеппер, пройдут недели, если не месяцы, прежде чем внутреннее расследование Старк Индастриз завершится. Дезмонд даже не может утверждать, что понимает хоть что-то из этого: все начало проходить мимо его сознания в тот момент, когда Старк начал вызывать корпоративных аналитиков, федеральные агентства и привлекать настоящих секретных агентов, черт возьми. К тому моменту Дезмонд уже начал радоваться и броне, и тому, что Старк с Пеппер упорно твердят о неприкосновенности Железного человека.

Очевидно, патенты были получены в спешке, и Старк Индастриз может и будет платить адвокатам до небес, чтобы сохранить свои секреты. Дезмонд был бы польщен, если бы это не было немного пугающе. Ладно, больше чем немного.

"Не беспокойся об этом", - говорит Старк, похлопывая его по бронированному плечу. "Мы с Пеппер обо всем позаботимся, а тебе нужно только стоять и смотреть - роботизированно. И устрашающе. И как будто ты убьешь всех в комнате по моему приказу".

"Может, и убью, в зависимости от того, кто в комнате", - замечает Дезмонд, в основном за неимением ничего лучшего.

Старк притворно падает в обморок. "Мой герой".

СМИ, конечно же, устраивают по этому поводу настоящий цирк. Несколько дней новости на первых полосах, пока люди понимают, что происходит, потом просачивается информация о возможном предательстве в Старк Индастриз, а на третий день это превращается в "ПРЕДАТЕЛЬСТВО?!" со всеми заглавными буквами, и в целом это просто очень насыщенная новостями неделя. Старка просят дать около восьмисот интервью. Под угрозой кастрации или чего похуже со стороны корпоративных аналитиков и Пеппер он дает только одно, очень короткое, на ступенях главного офиса Старк Индастриз, а Дезмонд стоит позади, изо всех сил стараясь выглядеть непроходимо грозно.

"Мистер Старк, мистер Старк! Есть ли связь между вашим пленением в Афганистане и внутренним расследованием Старк Индастриз - сэр, были ли сотрудники Старк Индастриз участниками заговора о похищении?"

"О, теперь есть заговор, здорово", - отвечает Старк с восторгом. "Заговор с целью похищения" звучит как-то неубедительно, кто-нибудь переименуйте это, сделайте ребрендинг. Заговор с целью убийства звучит гораздо лучше, я думаю - заговор с целью мошенничества, заговор с целью измены, гораздо мощнее, вот..."

Немного корпоративного жаргона и о том, что Старк Индастриз будет тесно сотрудничать с таким-то и таким-то правительственным агентством, чтобы быстро разрешить ситуацию, и так далее, и так далее, а потом: "Мистер Старк, вы можете подтвердить, что финансовый директор Старк Индастриз, Обадайя Стэйн, был непосредственно ответственен за ваше похищение и с тех пор бежал из страны?"

"Да, мне предстоит выяснить это", - говорит мистер Старк и уходит в сторону. Один из репортеров почти хватается за него, когда Дезмонд примеряет роль большого страшного робота и встает на пути, образуя непроходимую стену из высококачественного титанового сплава, пока Старк обходит его и направляется внутрь здания.

Обычно этого достаточно, чтобы люди отшатывались, когда он делает шаг вперед - что-то в броне Железного человека заставляет людей поспешно отступать. Может быть, мечи и ножи, а также тот факт, что Старк настаивает на том, что можно открыто носить огнестрельное оружие. Это просто заставляет людей насторожиться. Однако на этот раз кто-то приставляет к его лицевой панели микрофон и кричит: "Железный человек, у вас есть заявление?", и вся толпа замолкает, застыв и уставившись на него.

Это совсем не то, чего ожидал Дезмонд, и поэтому он не может сказать ничего лучше, чем "... без комментариев". За все время подготовки никто не догадался придумать, что ему сказать, потому что никто не ожидал, что кто-то его о чем-то спросит.

Но теперь, когда это произошло, он оказался лицом к лицу с человеческой стеной, выкрикивающей вопросы в его адрес. "Мистер Железный человек, есть ли у вас комментарий по поводу текущего состояния имиджа Старк Индастриз?", "Каково ваше мнение о контроле над оружием в Соединенных Штатах? Есть ли у вас разрешение на открытое ношение?", "Можете ли вы подтвердить, что убили более двух десятков человек в Афганистане?", "Железный человек, планирует ли Старк Индастриз производить больше таких, как вы?", "Как вы думаете, нужно ли разрешение на владение роботом-убийцей?", "Каково ваше мнение о франшизе "Терминатор"?", "Железный человек, это из-за вас Обадайя Стэйн бежал из страны?".

Они похожи на нищих из Иерусалима и менестрелей из Сан-Джиминьяно, толкающихся рядом в поисках монет.

Дезмонд медленно отступает, но затем быстро поворачивается и следует за Старком внутрь.

Следующий заголовок с восторгом провозглашает: "Железный человек Старка подтвердил, что способен говорить!" Это не то, что Дезмонд ожидал увидеть в новостях. В конце концов, у Старка есть Джарвис, так что тот факт, что он может создать говорящего робота, не должен вызывать удивления. Правда?

Большинство статей пестрят фразой "Железный человек решил не комментировать, проложит ли его создание путь к нашим роботам-владыкам", что, впрочем, довольно забавно.

"Как они смеют", - обижается Старк, читая анализ возможностей Железного человека, сделанный якобы экспертами по робототехнике. "Как будто это самое впечатляющее. Я создаю полностью автономного, ходячего, боевого робота, а они удивляются обычной речи. Что ж, я им покажу".

"Я," - начинает Дезмонд, а потом вздыхает и смотрит на Енсена. "Мне кажется, что я должен волноваться".

"По идее, так и есть", - соглашается Енсен, не поднимая глаз от своего ноутбука. "Также позвольте напомнить вам, мистер Старк, что на самом деле вы не создавали автономного, ходячего, боевого робота. Вы выковали средневековый доспех".

Старк судорожно вздыхает, словно испытывая настоящую боль. "Енсен, ты меня ранишь", - восклицает он, с отвращением отбрасывая газету. "Но ты попал в точку. И я устал от всего этого позора, я не могу так жить. Пойдем, закончим с Анимусом, и я смогу начать работать над настоящим Железным человеком".

Они как раз устанавливают кресло, когда появляются полковник Роудс с Пеппер и какие-то новости. Джарвис сообщает о них, когда Енсен закрепляет улучшенные электроды в подголовнике нового кресла, а Старк поднимает глаза от того места, где разбирал на части ядро данных Анимуса, которое они привезли с собой из Афганистана.

"Ну, наконец-то. Проводи их, Джей - они принесли еду?"

"Мисс Поттс несет шесть порций кофе и чая", - заверяет Джарвис. "А полковник Роудс принес коробку пончиков".

"Отлично", - отзывается Старк. "Тогда скажите им, чтобы поторопились".

К этому моменту Дезмонд уже мало чем может помочь - максимум, на что он способен, это подавать инструменты Енсену и Старку, когда они просят, а потом просто сидеть и разминать пальцы. Даже наблюдая за тем, как они собирают Анимус, Дезмонд почти все время не понимает, что они делают - Енсен пытается объяснить, но это просто... неа.

"Полагаю, чтобы использовать его, не обязательно знать, как он работает", - размышляет Енсен, когда Дезмонд лишь бросил на него беспомощный взгляд, услышав слова об ионных токах в нейронах, использовании вызванного потенциала и прочем.

"Ты начитан, Енсен", - удивляется Старк. "Неплохо. Собираешься получить степень в области нейронаук?"

"Просто учусь тому, что могу, мистер Старк", - спокойно отвечает Енсен, и тут на лестничной площадке появляются люди, и Пеппер открывает замок на стеклянной двери, проходя вместе с полковником ВВС.

"Эй, наконец-то, вы не торопились", - восклицает Старк, поднимая голову и хватая Пеппер за руки. "Дай мне, дай мне".

"Тони", - произносит полковник, небрежно осматривая мастерскую, и его взгляд падает на Дезмонда. "Ты всё равно был занят. Здравствуйте, доктор Енсен".

"Полковник."

Старк принимает бумажный стаканчик из рук Пеппер. " Знаешь, как это бывает: немного того, немного этого, и вдруг ты по уши в делах", - произносит он, быстро отпивая из стаканчика и машет рукой между Роудсом и Дезмондом. "Роуди, Дезмонд, Дезмонд, Роуди".

"Привет", - говорит Дезмонд и берет свой кофе из подстаканника. "Спасибо, Пеппер".

"И чай для доктора Енсена, вот, держите", - говорит Пеппер, с кивком передавая стакан, а затем поворачивается к Тони вынимая папку, которую до этого зажимала под мышкой. "И у меня есть бумаги, которые ты должен подписать, Тони - много бумаг".

"Бумаги могут подождать - Роуди здесь, неужели ты не видишь, что Роуди здесь..."

"Роуди тоже немного взбешен", - сообщает полковник Роудс. "Ты солгал мне, Тони, ты солгал мне в лицо..."

"Пш", - шипит Старк. "Я почти ничего не скрывал, и, кроме того, разве не ты написал в своем отчете - еще до того, как узнал о Дезмонде, - что это технология Старк Индастриз и что ты серьезно советуешь ВВС не заниматься этим вопросом, пока мистер Старк не приведет в порядок свои патенты и проекты..."

" Ты выбрался из афганской пещеры с сорока одним человеком, убитым твоим приятелем, что я должен был подумать..."

Дезмонд ссутуливает плечи и неловко пьет кофе, пока Старк и Роудс кричат друг на друга по поводу людей, которых он убил, законов, которые нарушил Старк, чтобы сохранить это в тайне, и всей сопутствующей лжи. Пеппер, заметив его неловкость, улыбается. "Не волнуйся об этом, - тихо говорит она. "Они просто выпускают пар - такое случается, и обычно это безвредно".

"Да?" спрашивает Дезмонд и морщится, когда Роудс снова указывает на сорок одну смерть. Наверное, от того, что все убитые им люди были виновны, лучше не становится - все они светились красным под Орлиным зрением, а значит, в тот или иной момент убивали невинных. Да, от этого лучше не становится, размышляет Дезмонд и отпивает из бокала, чтобы скрыть гримасу.

"Хотите новостей получше?" спрашивает Пеппер, опираясь на рабочий стол рядом с ним.

"Я уже не знаю, что считать лучшими новостями", - признается Дезмонд и подавляет желание поморщиться, когда в его голове возникают звуки лязгающих мечей и бряцающих доспехов, сопровождающие ссору Старка и Роудса. Он смотрит на кофе - и внезапно убеждается, что Эцио когда-то пил кофе. Черт. Может, ему перейти на горячий шоколад - в XVI веке его точно не было...

"К нам обратилась компания Hasbro с предложением начать производство игрушек Железного человека".

Дезмонд моргает и поворачивается, чтобы посмотреть на нее, опускает чашку, и реальность возвращается в настоящее. "Простите, что? Серьезно?"

Она слегка улыбается и пожимает плечами. "Они делают игрушки полицейских, пожарных, солдат, истребителей... почему бы не роботов-убийц?"

"О, Боже, это... странно. Я даже ничего не сделал, я просто - стою там, являясь телохранителем большую часть времени".

"Это уже кое-что - и все знают, что ты вытащил Тони из плена, так что это можно обсудить", - пожимает плечами Пеппер. "По телевидению выступало много военных аналитиков, которые теоретизировали, как мог пройти ваш побег. В конце концов, об этом, наверное, снимут фильм. Значит, будет и брендинг игрушек".

"Это еще более странно", - бормочет Дезмонд, качая головой. "Серьезно?"

"О да", - соглашается Пеппер, забавляясь. "Я собираюсь посоветовать Тони, чтобы он принял предложение - Hasbro, я имею в виду. Это будет хорошая реклама".

Дезмонд не знает, что происходит с его жизнью, правда, не знает. Она превратилась из ужасной в неопределенную, из странной в смехотворную за... он даже не знает, сколько времени прошло. Все это не имеет смысла, особенно то, что это происходит с ним.

Но наблюдать за тем, как Старк и Роудс фехтуют отвертками, довольно занятно, так что в этом есть свой смысл.

"Не могу поверить, что они его потеряли. Неужели так сложно отследить одного чертового бизнесмена?" жалуется Старк позже, когда они покидают мастерскую и отправляются наверх ужинать. "Оби не очень-то вписывается в толпу".

"У него все было подготовлено для побега", - замечает Роудс, потянувшись за хлебом. "Секретный аэродром и все такое, самолет без записей - никто ничего о нем не знал. Должно быть, он потратил миллионы на его создание. Он поднялся в воздух и улетел еще до того, как за ним начали охотиться, а потом - пуф".

"По словам агента Росса, и самолет, и аэродром были созданы много лет назад, и ими часто пользовались", - соглашается Пеппер. "Он не смог рассказать мне больше по соображениям безопасности, но у меня сложилось впечатление, что Обадайя уже давно заключает тайные международные сделки, и вот как ему удалось провести многие из них - используя свой собственный секретный самолет со своего собственного секретного небольшого аэродрома. И он, вероятно, подкупил многих людей, чтобы сохранить все в тайне".

" На мои деньги", - бормочет Старк и откидывается назад, откладывая посуду и доставая бокал с вином. "Тц. У нас есть оценка того, сколько акций Старк Индастриз он продал под столом?"

"Пока нет, аналитики еще изучают данные. Но в основном это были устаревшие акции, предназначенные для утилизации", - почти извиняющимся тоном говорит Пеппер. "Многое из того, что должно было быть переработано... не было. Но, по крайней мере, я могу подтвердить, что очень немногие из наших новейших разработок попали в продажу - и ни один "Иерихон", единственная партия которых, из "Линии свободы", была отправлена на демонстрацию. Ваше похищение приостановило продажи".

"Ну, по крайней мере, хоть что-то хорошее из этого вышло", - ворчит Старк, явно все еще недовольный. "Мне не нравится, что он сбежал, мне это совсем не нравится".

"Никому не нравится", - отвечает Роудс. "Но люди работают над этим, и такие, как он, не могут вечно скрываться. В конце концов он выдаст себя".

"Да."

Дезмонд и Енсен молчат почти весь ужин, им нечего добавить ко всем делам корпорации, в которых они не участвуют, хотя в случае Енсена это лишь вопрос времени. Запланированное медицинское отделение "Старк Индастриз" тоже приостановлено на время расследования, но как только компания очистится от предателей, они приступят к делу. По крайней мере, Дезмонд считает, что план именно таков. Он немного запутался.

"Итак, - произносит Роудс, когда они переходят от ужина к десерту и напиткам. "Дезмонд".

Дезмонд поднимает взгляд от десерта. "Хм?"

"Что у тебя за история?" спрашивает Роудс. "Потому что с моей точки зрения она выглядит довольно интересной".

"Эээ..."

"Роуди, милый, тебе обязательно?" спрашивает Старк, гримасничая.

"Думаю, да, возможно", - говорит полковник, поднимая бокал с вином. "Десять колец обменяли его похищение на твое убийство - я хочу знать, почему".

"Уф, эта история - полная чушь и бред", - жалуется Старк, откидываясь в кресле и бросая взгляд на Дезмонда. "Ты волен покинуть стол в любой момент, когда это станет неудобно, тебе не нужно ничего доказывать. То, что ты убил кучу плохих парней, освобождает тебя от всех обвинений".

"Уверен, что так не бывает", - недоверчиво замечает Дезмонд.

"Это действительно не так", - соглашается Роудс. "Так что делает тебя таким же ценным, как самый богатый разработчик оружия в мире?"

Ну и... что он должен на это ответить? Потому что Дезмонд не уверен, что вообще что-то может ответить - то, что совершили его предки, не должно быть его виной или ответственностью только потому, что у него есть доступ к их воспоминаниям. "Хм, - произносит он неловко. " Непростые семейные отношения, я полагаю?"

"Его предки сделали что-то, а у Десяти Колец было устройство для чтения генетической памяти - все это ерунда", - говорит Старк. "Тем более что это устройство способно на гораздо большее, и ничего из этого не было использовано - это как если бы кто-то изобрел репульсор, а потом использовал его для уборки в музее, это было бы просто пустой тратой времени..."

"Тони," - обращается Роудс. "Ты не мог бы отвлечься на минутку? Это важно".

"Ну, ты заставляешь моего очень милого гостя чувствовать себя неловко", - говорит Старк. "И от этого уже мне, как хозяину, становится неловко, я чувствую, что плохо справляюсь с обязанностями. Можешь прекратить это?"

"Как только он расскажет мне, как именно он убил сорок одного человека, будучи одетым в сто фунтов металла? Тогда, конечно..."

"Сто пятьдесят, первая броня была тяжелее..."

"Тони."

Дезмонд смотрит на них и опускает ложку. "Я ассасин, я происхожу из древнего рода ассасинов, и я... действительно хорош в своем деле?" - предлагает он. "Думаю, да. Это было что-то вроде первого раза, когда я делал что-то подобное. Пуленепробиваемость помогла".

"И при этом  тащил на себе, кажется, сто пятьдесят фунтов брони?" задумчиво спрашивает Роуди.

"Мне сказали, что к этому причастно гамма-излучение", - говорит Дезмонд и бросает взгляд на Старка и Енсена. "Я сам не очень понимаю, но..."

"Теперь еще и гамма-излучение?" спрашивает Роудс, встревоженный.

"Да, нелепое устройство для считывания генетической памяти, в которое поместили Дезмонда, испускает гамма-излучение", - соглашается Старк, качая головой. "Мы поняли, что это как-то повлияло на Дезмонда, когда заметили, что он сжигает около шести тысяч калорий в день, ничего не делая, просто лежа. И мы до сих пор выясняем это".

"Подождите, так... дайте-ка я проверю, правильно ли я все понял", - произносит Роудс, ставя свой бокал на место. "Десять колец похитили Дезмонда, чтобы поместить его в этот генетический считыватель памяти, и оно испускало гамма-излучение связанное с... родословной ассасинов?"

Старк вздыхает и задумчиво почесывает бороду. "Да, наверное, стоит объяснить все с самого начала".

Объяснение занимает некоторое время, и почему-то оно звучит еще более нелепо, когда его объясняют постфактум - настолько, что Дезмонду приходится задуматься, а было ли все это на самом деле. Анимус, генетическая память, предки - и это еще не говоря о частицах Эдема... боже.

"Ладно, - хмурится Роудс. "И глубокие погружения в Анимус дали Дезмонду навыки и физическую подготовку. Ладно, да, в этом есть смысл. За исключением того, что нет".

"Я тебя понимаю", - вздыхает Старк. "Сейчас мы восстанавливаем эту штуку, только более совершенную, так что, надеюсь, скоро получим ответы. Меня больше интересует мозговой интерфейс, потому что у меня есть множество применений для него, но, полагаю, гамма-излучение тоже в меру интересно".

"Есть предположения, почему оно сработало так... так?" спрашивает Роудс, указывая на Дезмонда, который старается не принимать это на свой счет. "В отличие от... ну, знаете... убийства его, как обычно поступает гамма-излучение с большинством людей".

"У меня есть теория на этот счет, - спокойно произносит Енсен, потягивая вино. "Я подозреваю, что у Дезмонда генетическая предрасположенность. Я читал о гамма-лучах, включая документы, написанные доктором Баннером до его несчастного случая, а также почти все, что я смог найти в интернете о проекте "Возрождение" - ведь вита-лучи, использованные при создании Капитана Америки, на самом деле были гамма-лучами, не так ли?"

"Да, были", - соглашается Старк, складывая руку. "Парень был обстрелян ими со всех сторон во время всего процесса превращения в суперсолдата. Удивительно, что они его просто не поджарили".

"Ну да. Гамма-излучение испытывалось в подобных ситуациях бесчисленное количество раз, начиная с сороковых годов, и доктор Баннер, хотя и был одним из самых удачливых, не единственный, кто пострадал", - говорит Енсен и смотрит на Дезмонда. "У меня есть теория, что то, как гамма-излучение влияет на вас, во многом связано с вашим скрытым генетическим потенциалом. Возможно, у вас просто есть предрасположенность к... силе. Скорее всего, это связано с вашим происхождением и с тем, как Анимус активировал эти части вашего генома".

"Значит, пережив жизнь ассасинов, я перенял не только их знания и навыки, но и их... их реальную физическую силу?" задумчиво спрашивает Дезмонд.

"То, что ты делаешь со своим телом, влияет на твою ДНК", - пожимает плечами Енсен. "Эпигенетика. Возможно, Анимус активирует в вас эпигенетическую информацию ваших предков, и поэтому... вы получаете часть их физического состояния. Которое затем усиливается гамма-излучением".

"Значит, он так же силен, как... три примерно человека?" хмыкнув, уточняет Старк.

"Это только теория. Чтобы подтвердить ее, нам потребуется полный анализ его меняющейся физиологии, ДНК и эпигенетической информации", - пожимает плечами Енсен.

Дезмонд хмыкает, размышляя над этим. Да, эта теория ему нравится больше, чем идея о том, что Анимус просто случайно его мутировал. Все равно немного странно, но... странно в том смысле, который он может принять. "А что с психикой?"

"Физиология мозга Эцио - и Альтаира - наложилась на вашу", - сочувственно говорит Енсен. "Надеюсь, мы придумаем, как облегчить тебе жизнь".

"Хорошо", - говорит Роудс, проводя рукой по лицу. "Черт возьми, хорошо. А Дезмонд продолжит быть Железным человеком? Ты уже сделал для него новую броню, Тони, так что я предполагаю, что это произойдет. Что ты будешь делать, когда люди поймут, что это просто парень в доспехах?"

"О, они не узнают", - пожимает плечами Старк. "Я собираюсь убедиться в этом".

"Тони, они хотят, чтобы ты производил Железных людей-солдат", - медленно произносит Родс.

"Что ж, они обречены на разочарование, не так ли?" спрашивает Старк, смотрит на Дезмонда и улыбается. "Старк Индастриз собирается прекратить разработку оружия, а этого... этого я оставлю у себя".

И теперь Дезмонд скучает по лицевой пластине. По крайней мере, с ней люди не могли видеть, как он краснеет от проклятых намеков Старка. Вздохнув и покачав головой, Дезмонд возвращается к своему десерту - шоколадному муссу со взбитыми сливками, совершенно современному и декадентскому - и задается вопросом, когда, если вообще когда-нибудь, его жизнь вернется в нормальное русло.

Он ставит на то, что никогда.

Итак. Секс с Тони Старком. Дезмонд каким-то образом оказался в той точке своей жизни, где секс с Тони Старком не исключен. Он... честно говоря, понятия не имеет, что с этим делать.

С одной стороны... он не то чтобы не думал об этом? Старк не особо стесняется делать намеки, а с тех пор, как они выбрались из плена, он привел себя в порядок, да еще и вся эта путаница с защитой - Старк защищает его личность, он защищает жизнь Старка, да много чего защищает, а от этого на душе становится легче, верно? Взаимное добро. Дезмонд размышлял об этом.

Но это также и то, о чем он не... действительно думает... Это не то, что случается с такими людьми, как Дезмонд, во всяком случае, за пределами сопливых ромкомов. Все это заставляет его чувствовать себя немного похожим на ту цыпочку из фильма, как там он назывался - "Красотка". Просто нечто, взятое с улицы, причесанное, прихорашивающееся и - и облаченное в очень дорогой высокотехнологичный бронекостюм, что, вообще-то, странно сочетается с метафорой "Красотки". Если бы та самая красотка была еще и наемной убийцей.

В общем. Из-за этого сложновато поверить во все это. Не в искренность, потому что Старк чертовски искренен в своих желаниях. Но после этого, после того как они переспят, что? Что произойдет потом?

"Больше секса?" предлагает Старк.

"Да, хорошо", - вздыхает Дезмонд. "Это не то, что я имел в виду, и ты это знаешь, но... в общем, я понял".

"Почему это должно быть сложно?" спрашивает Старк, небрежно поглаживая Дезмонда по руке. "Почему бы просто не попробовать и не посмотреть, к чему все приведет?"

"О, дай подумать - ведь мой нынешний образ жизни и так полностью зависит от тебя, а эта история с Железным человеком, похоже, может стать полупостоянной, и если все пойдет плохо и мы в итоге возненавидим друг друга, то я окажусь в полной заднице? Я думаю, - Дезмонд бросает на него взгляд. "А еще есть эффект просачивания. Поговорим о дисбалансе сил. Я, по сути, твоя детка, не так ли?"

" За исключением всей этой истории с суперубийцей Железным Человеком, которая произошла благодаря Эффекту просачивания", - язвительно замечает Старк. "Знаешь, если отбросить неловкий эйджизм, могу поспорить, что из меня получится отличный сахарный папочка".

Дезмонд смотрит на него с укором.

"Да ладно, - восклицает Старк. "Мы, по сути, сотрудничаем в деле Железного человека. Я создаю его, а ты - он. Ты - Железный человек. Это партнерство равных возможностей. Конечно, я вкладываю в это гораздо больше, учитывая миллионы долларов на технологии, строительство и мое время, которое, кстати, тоже недешево стоит, но в любом случае твой вклад в это дело немалый".

"Да, как будто ты не можешь привлечь к этому делу тысячи, вероятно, настоящих пилотов. Просто кинь им немного денег и..."

"Ладно, теперь я действительно немного оскорблен", - говорит Старк и хмурится. "Кроме того, любая тысяча нормальных пилотов не смогла бы и не спасла бы меня из пещеры в Афганистане. Ты спас мою жизнь, обе наши жизни. Подумай об этом?"

Дезмонд вздыхает и откидывается на спинку дивана - и Старк использует это как возможность налить ему еще вина. "Ты пытаешься меня напоить?" с подозрением спрашивает Дезмонд.

"Да", - соглашается Старк и наливает себе тоже. "И себя. Чувства. Уф", - театрально вздрагивает он и отпивает. "Тебе не придётся - плохо, если вдруг. Я бы не выбросил тебя на улицу. Я бы позаботился о тебе, если бы ты захотел уйти, я бы... устроил тебя наилучшим образом. Куда бы ты ни захотел поехать, я бы купил дом, достал бы тебе новое удостоверение, все, что ты захочешь. Ты будешь в порядке".

Слегка фыркнув, Дезмонд смотрит на бокал с вином, а затем на внутренний двор, на этот чертов тренажер. "Это действительно подчеркивает равенство нашего партнерства", - комментирует он и отпивает из бокала, размышляя, позволит ли Старк ему забрать и Анимус.

"Ладно, это не так, и мне жаль, но я не могу просто перестать быть тем, кто я есть", - говорит Старк и пожимает плечами, бросая на него взгляд. "И ты хочешь что-то из этого, иначе это не было бы проблемой. Ты бы просто отказал мне, и все. И не думай, что я не заметил, как ты не отказываешься от возможности".

Дезмонд отворачивается от тренажера и смотрит на Старка, который наблюдает, наполовину склонившись над ним. Свет в гостиной приглушен, на заднем плане играет тихая музыка - не обычный рок Старка, от которого закладывает уши, а что-то более джазовое, чего Дезмонд не может определить. Это мило и до смешного романтично. Дезмонд воображает, что у Старка есть какой-то переключатель, чтобы перевести весь особняк в режим соблазнения. Если это так, то... бедный Джарвис, которому приходится управлять всем этим.

На щеке у Старка масляное пятно, а волосы слегка засалены, потому что он забыл принять душ. Но он выглядит собой - не как кто-то из прошлого. Даже Леонардо не сравнится - Дезмонд ни разу не смотрел на Старка и не видел кого-то другого. От него пахнет дымом, металлом и футуристическими технологиями, и он смотрит на Дезмонда так, будто в мире нет ничего важнее. Это просто смешно.

Дезмонду хочется его поцеловать.

"Я боюсь, что для меня это будет значить гораздо больше, чем для тебя", - признается Дезмонд. "И я тот, кто получит за это пинок под зад".

Старк колеблется, слегка откинувшись назад. "Ну", - говорит он. "Дерьмо".

"Да", - соглашается Дезмонд и тянется, чтобы убрать свой бокал с вином.

"Я думаю, это немного грубо", - говорит Старк спустя мгновение. "Как бы между строк, ты считаешь я играю с тобой. Что, думаю, мне придется принять на свой счет - я ни разу не выходил в свет после Афганистана, да и до этого это были лишь интрижки на одну ночь, а кроме того..."

Дезмонд тянется, чтобы взять его за подбородок и поцеловать. Выходит немного неуклюже и колюче, и Старку стоит подстричь бороду, серьезно.

"Хорошо", - бормочет мужчина в его губы. "Какие-то... смешанные сигналы..."

"Просто чтобы ты понимал, во что ввязываешься", - говорит Дезмонд, проводя большим пальцем по щетине бороды Старка, и криво улыбается, а его сердце бьется в ушах, как барабан. " Ты ведь знаешь, что я немного сумасшедший, верно?"

"Ну, мы работаем над этим", - отвечает Старк и облизывает губы, а затем пытается пошутить. "Ты не собираешься... убить меня, если все пойдет плохо? Потому что меня осенило, что, будучи ассасином, живущим в моем доме, ты мог бы сделать это до того, как все узнают, и..."

"Нет", - со смехом говорит Дезмонд. "Но мне будет очень, очень грустно, и я постараюсь, чтобы ты знал, что это все твоя вина".

Старк на мгновение задумывается над этим: "Тогда мне лучше позаботиться о тебе", - говорит он низким голосом и тоже отставляет свой бокал.

А ведь он сможет дать Эцио фору, думает Дезмонд, пока Старк не берет его лицо в свои мозолистые руки и не наклоняется к нему, а Дезмонд решительно не вытесняет Эцио из головы. И да.

Тони Старк умеет целоваться.

__________________________________________

"Ты осуждаешь меня?" спрашивает Дезмонд.

Енсен даже не поднимает глаз от газеты, которую читает. "Немного", - легко признает он.

"За что именно?"

Енсен улыбается, но не поднимает глаз, и Дезмонд со вздохом отворачивается, чтобы посмотреть на океан. Еще один прекрасный день в Малибу. Да они тут почти все прекрасные - за все время, что они здесь, только один день не был солнечным, да и тот закончился великолепным закатом. Место слишком идеальное - но так и должно быть, когда ты миллиардер, ты ставишь свой особняк за миллион долларов в самом лучшем месте, какое только можно найти.

Дезмонд вздыхает, опираясь на перила, отделяющие внутренний двор от скалистых утесов за его пределами, и наклоняется, чтобы посмотреть на них. Отсюда... прилично падать вниз, в не очень приветливые волны. Поблизости есть пляж - к нему даже ведет симпатичная тропинка, но сам особняк построен на скалистом обрыве. Упадешь за край, и тебя размажет к чертям собачьим, прежде чем ты окажешься в воде.

"Я знаю, что это плохая идея", - бормочет Дезмонд, опираясь подбородком на сложенные руки. "Не стоило этого делать".

Но это было так хорошо. Гораздо лучше, чем он думал. Господи, это было великолепно. За всю ночь у него ни разу не было эфекта просачивания, настолько все было хорошо.

Он чувствует, как Енсен наблюдает за ним. "Ты в него влюблен", - замечает Енсен.

Дезмонд не отвечает, просто закрывает глаза и жалеет, что у него нет таких способностей, как у Эцио. Эцио любил и бросал, и это никогда его не беспокоило, а Дезмонду это никогда не удавалось. И, видимо, даже несмотря на то, что у него есть часть воспоминаний Эцио, он все еще не может справиться с этим.

"Неужели это так ужасно?"

Ладно, не так... Дезмонд открывает глаза и поворачивается, чтобы посмотреть на Енсена. "По-моему, ты должен был сказать, что это ужасно".

"Почему?" спрашивает Енсен, изогнув брови. "Потому что ты влюбился в человека на 17 лет старше тебя, который обладает немалой властью над тобой, отвечает за все твои расходы на жизнь, за твой комфорт, за твою безопасность, и который сейчас создает тебе доспехи, чтобы ты мог продолжать скрываться, изображая - вещь, которую он построил, машину, которую он сконструировал? Неважно, что у тебя психическое расстройство, ты убивал ради него и должен защищать его ценой своей жизни, если потребуется..."

"Ладно, Господи, Енсен, скажи мне, что ты на самом деле думаешь", - говорит Дезмонд, морщась от каждого слова. "Я знаю, хорошо? Я знаю."

Енсен хмыкает, забавляясь. "Судя по тому, что я узнала о мире мистера Старка, это не такая уж редкая должность для содержанок богатых и знаменитых..."

"Енсен, пожалуйста".

Мужчина смеется над ним, а затем возвращает взгляд к бумаге и переворачивает страницу. На мгновение они затихают, а Дезмонд опускает голову на руки и подавляет желание застонать.

Что ж, это помогает ему не отвлекаться от настоящего. Эцио никогда не испытывал таких противоречий из-за своих похождений.

"Ты жалеешь об этом?" тихо спрашивает Енсен. "Думаешь, это была ошибка?"

"Нет, не совсем", - вздыхает Дезмонд. "Просто... это закончится катастрофой, не так ли?"

"Хм. Похоже, у мистера Старка очень мало людей, которым он доверяет", - замечает Енсен. "Мы говорили об этом еще в камере Десяти Колец - о том, ждет ли его кто-нибудь дома. Он сказал, нет. Человек, у которого есть все, но нет ничего. Кем это делает тебя в его жизни?"

"Пощади меня".

"Ты знаешь все его секреты", - продолжает Енсен. "Вы видели его в самом уязвимом положении. И ты видел, как он выстраивает себя заново. Сейчас он буквально переворачивает все, над чем работал всю жизнь, и в центре всего этого - ты, в доспехах Железного человека. Его самый сокровенный секрет, туз в его рукаве - джокер в его рукаве".

Дезмонд хмурится, поднимая подбородок и опираясь на руки. "Не уверен, что это так", - бормочет он.

"Возможно, это довольно оптимистичный взгляд на вещи, но он все равно верный", - отвечает Енсен. " Ты постоянно говоришь, что чувствуешь себя не в своей тарелке, но в то же время ты олицетворяешь контроль мистера Старка над его жизнью, ты - буквальное воплощение его способности меняться. Когда ты рядом с ним, никто не может его тронуть".

"Это... немного хреново, когда ты так говоришь".

"Ну, мы прошли через похищение в руках террористов", - комментирует Енсен. "Что такое несколько испорченных механизмов преодоления последствий? Кроме того, не похоже, что ты сам их не используешь. В конце концов, ты все еще здесь".

"Да, я не могу пользоваться деньгами Старка..."

"А что он может сделать, если ты решишь уйти?" резко спросил Енсен. "Посадить кого-то другого в доспехи, правда?"

Ну... да. Он бы точно мог. Черт, как только Роудс услышал, что Старк запланировал для будущего доспехов Железного человека, он сразу же захотел такие себе. На свете должно быть так много парней - да и девушек тоже, - которые могли бы быть преданными и скрытными и с радостью надеть броню для Старка.

"Правда, Дезмонд", - говорит Енсен.

"На чьей ты стороне?" спрашивает Дезмонд, немного воинственно, но в основном растерянно. "Я думал, ты меня осуждаешь".

"Да", - говорит Енсен и поднимает взгляд от газеты. "Старк пришел ко мне сегодня утром за медицинской помощью. Ваша ночная деятельность привела к нагрузке на крепление реактора, и у него открылось кровотечение. Я сурово осуждаю тебя за это".

Дезмонд чувствует, как нагреваются его уши. "Это все он, он..."

"Я не хочу этого слышать - я хочу, чтобы ты был осторожнее. Я и ему сказал то же самое", - бросает Енсен беззлобный и насмешливый взгляд. "Я также осуждаю его за некоторые вещи. Однако, несмотря на это, я думаю, что ты слишком рано считаешь эти отношения неудачными. Конечно, все может закончиться катастрофой. Но ведь с большинством отношений так же, и тебя могут убить в ближайший месяц, когда ты будешь стоять на защите Старка в качестве Железного человека. Что за жизнь без риска?"

Одарив его настороженным, подозрительным взглядом, Дезмонд отталкивается от перил и поворачивается. "По-моему, ты должен был привести меня в чувство или что-то в этом роде, а не говорить, что я должен рискнуть".

Енсен пристально смотрит на него и опускает бумаги, которые держит в руках. "А что - ты ищешь повод, чтобы покончить с этим? Ты немного опоздал с отказом, ты же понимаешь".

"Нет, это..." начинает говорить Дезмонд и тут же разочарованно выдыхает. "Я не... я не знаю. Просто..." Его плечи опускаются, и Енсен ничего не говорит, чтобы облегчить ситуацию. "Я имею в виду... это... это не может продолжаться долго, верно? Я не такой... не такой, как он, так что..."

Енсен смотрит на него в упор, не отводя взгляда, и откладывает бумаги, которые держит в руках. "Я не уверен, что есть люди, подобные мистеру Старку, - но, полагаю, ты не имеешь в виду его интеллект. Или, по крайней мере, не только его. Только не говорите мне, что речь идет о деньгах".

Что ж. Дезмонд неловко отводит взгляд, а потом пожимает плечами. "Старк мог бы, наверное, заполучить кого угодно", - бормочет он. "Супермодели, актеры, кто угодно. А я просто...", - он останавливается под взглядом Енсена. "Кроме этой истории с Железным человеком, что я могу предложить?"

Енсен вздыхает, слегка покачивая головой. "Себя. И если Старку этого недостаточно, тогда - ты совершенно прав - тебе стоит отказаться".

Дезмонд слегка вздрагивает. "Это не..." - начинает он и тут же останавливается, не зная, с какой стороны ему спорить. Ему кажется, что это неправильно, но - "Хм..."

"Тогда в чем дело?" спрашивает Енсен с видом преисполненным терпения. "Ты чувствуешь себя виноватым за то, что не привнес в потенциальные отношения столько ресурсов? Как будто деньги или влияние, слава, состояние - миллиардная компания - имеют значение в отношениях."

"... А разве не должны?" спрашивает Дезмонд, морщась. "Я имею в виду - ты же знаешь, как это будет выглядеть со стороны, верно? У меня нет ни гроша за душой, а он платит за все, что у меня есть. На данный момент мне даже золото копать уже не нужно, я иду за гребаными фамильными драгоценностями. Буквально, так это происхоит".

Енсен долго смотрит на него. "Что ж, - говорит он и откидывается назад, покачивая головой. "Пользуясь случаем, я бы отметил, что лишь немногие знают о твоем существовании, а значит, беспокоиться об их мнении - дело бессмысленное... но, как я вижу, дело не в этом", - говорит он и проводит рукой по подбородку, размышляя. "Мне кажется, ты слишком мало доверяешь себе. Спросите себя, насколько все это, - он обводит взглядом внутренний двор, бассейн, тренажеры, особняк, - действительно важно для тебя- или для него, в общем-то. Забери все это - и что изменится?"

Дезмонд гримасничает.

"Представьте, что, вернувшись в Штаты, Тони Старк оказался бы без гроша в кармане", - с укором говорит Енсен. "Где бы мы сейчас были?"

Первый инстинкт Дезмонда - отмахнуться, но вопрос явно серьезный, так что... он серьезно задумывается. Где бы они были?

Наверное, все еще жили бы вместе, пусть и в не самых лучших условиях. Тони по-прежнему хотел бы делать броню. По-прежнему работал бы над восстановлением Анимуса. Возможно, заботился бы о них. Может быть, Дезмонд и Енсен стали бы больше помогать, нашли бы себе работу, кто знает... но они все равно остались бы вместе.

И Дезмонд думает, что все равно безнадежно и глупо влюбился бы в Старка. Черт, может, это началось еще в пещере?

Дезмонд прокручивает эту мысль в голове, а потом вздыхает. "Ладно, может быть", - признает он. "Но от этого я не чувствую себя менее неловко из-за того, что... сижу у него на шее. Уф."

"Он ведь не возражает, правда? У этого человека больше денег, чем он может потратить", - пожимает плечами Енсен и снова берется за бумаги. "Нас всех уже несколько раз чуть не убили. Зачем отказывать себе в маленьких радостях жизни?"

"Это не совсем маленькие".

"Я не хочу этого слышать", - твердо говорит Енсен и закатывает глаза.

"Это не так... Я имею в виду. Особняк и все такое, и...", - говорит Дезмонд, чувствуя, как его лицо пылает, а потом стонет, заметив ухмылку мужчины. "Ты хуже всех, Енсен. И еще, я до сих пор не могу поверить, что ты... поддерживаешь меня в этом".

Енсен пожимает плечами. "Честно говоря, я думаю, ты будешь хорошо влиять на Старка", - размышляет он. "А он - на тебя".

Дезмонд бросает на него недоверчивый взгляд, но Енсен, похоже, совершенно искренен. "Ха", - бормочет он.

"Угу", - говорит Енсен и возвращается к своему тексту. "Дай всему время. И, вероятно, некоторым кризисам, которые, как я надеюсь, не закончатся взрывами, но не будем загадывать. Кроме того, мне кажется, ты совершенно не принимаешь во внимание его мнение, с которым, если уж говорить начистоту, тебе следовало бы ознакомиться раньше, чем с моим".

Дезмонд на мгновение задумывается. Енсен абсолютно прав. "Ты хороший человек, Енсен", - произносит он в ответ. "Но мне кажется, что иногда твои советы бывают не совсем правильными".

"Это то, что есть", - спокойно отвечает Енсен и не смотрит на него. "Жизнь коротка, Дезмонд. Короче, чем ты думаешь".

Ну... тогда ладно.

Дезмонд заходит внутрь, а затем спускается в мастерскую, где играет музыка, а Старк что-то клепает. Он не поднимает глаз, когда Дезмонд входит, хотя Джарвис немного приглушает музыку, а Дамми поднимает руку, чтобы посмотреть на него.

Дезмонд не знает, что сказать, поэтому... не говорит. Вместо этого он придвигается поближе к Тони, чтобы посмотреть, что тот делает.

Он собирает новую лицевую пластину - она немного более похожа на человеческую, чем предыдущая, с глазами, намеком на рот и скулами. Старк придал лицевой пластине скулы. Хм.

Старк вставляет ряд заклепок, затем откидывается назад, возится с их расположением, а потом смотрит на Дезмонда. "Ну, что скажешь?" - спрашивает он, передавая ему лицевую панель. "Я собираюсь начать работу над HUD шлема, так что... примерь".

Дезмонд прикладывает лицевую панель к лицу. Внутри у нее что-то вроде строительных лесов, вероятно, места для проводки схем и всего остального, что будет к ней добавлено. Старк говорил, что в шлеме будет система прицеливания, так что, вероятно, в нем будет много электроники, когда он будет закончен.

"Надеюсь, ты добавишь какую-нибудь подкладку", - произносит Дезмонд и возвращает ему изделие. "Потому что иначе эта штука порежет мне лицо".

"Конечно, я добавлю подкладку - она будет дышащей, и я добавлю маленькие вентиляторы здесь и здесь", - Старк показывает на лицевую панель. "Чтобы поддерживать воздушный поток - процессорам, которые там будут, они тоже нужны, иначе они перегреются, и это будет плохо не только для твоего красивого лица, но и для костюма в целом".

"Хорошо, отлично, не хотелось бы повредить костюм", - отзывается Дезмонд, засовывая руки в карманы и рассматривая Старка. На носу у него мазок чего-то темного. Должно быть, он проверял маску на собственном лице - и, вероятно, она была недавно сварена, потому что выглядит так, будто он получил небольшой ожог.

Старк смотрит на него, облизывая губы. "Итак, - говорит он. "В какие же неприятности мы попали?"

Дезмонд ослабляет напряжение на плечах и пожимает плечами. "Наверное, большие", - отвечает он. "Это нас остановит?"

Старк рассматривает его, а затем поворачивается на стуле лицом к нему. "Какого черта", - решает он и берет Дезмонда за бедра. "Иди сюда".

Какого черта, - соглашается Дезмонд и идет.

_______________________________________

Как-то в перерывах между другими делами они с Тони заканчивают работу над броней Железного человека. И она оказывается еще более потрясающей, чем представлял себе Дезмонд, когда ее собрали воедино. Даже участвуя в процессе, видя фрагменты, наблюдая, как собираются полетные системы... он не представлял, как все это будет выглядеть в готовом виде.

Если предыдущие доспехи выглядели роботоподобными, то этот таковым является. Похоже, он способен ходить сам по себе.

"Технически может", - соглашается Тони. "Но не сейчас - мы даже не начали программировать в нем движения, пока что он может только воспринимать твои движения как подсказку и следовать им - что бы ты ни делал, костюм сделает это в сто раз мощнее. А теперь иди и надень комбинезон - давай испытаем этого малыша".

Новейший костюм... совсем не похож на старые. Джарвис занимался сборкой костюма Mark III, но Mark IV - это совсем другое дело: все равно что с горного велосипеда пересесть на шикарный мотоцикл. Да и весит он примерно столько же - около 400 фунтов. Гораздо тяжелее, чем Дезмонд может сдвинуть с места.

"Это только первая модель, я буду работать над тем, чтобы сделать ее намного легче, обещаю - цель в том, чтобы ты мог нести ее сам, если понадобится", - рассказывает Тони, пока Джарвис заканчивает закручивать все болты. "Так, Джарвис, ты готов?" - спрашивает он и протягивает готовую лицевую панель.

"Как всегда, сэр".

"Включить головной дисплей - Дезмонд, ты в порядке?"

Дезмонд моргает и поднимает подбородок. "Да."

Тони прилаживает пластину к его лицу, вставляет ее в шлем, и - все, что видит Дезмонд, - это синий цвет. Перед ним экраны, по одному на каждый глаз - и они передают ему то, что видит костюм. Джарвис подключается к сети, отмечая все, что видят камеры, и идентифицируя это, и, что вполне уместно, первым, кого они видят, оказывается Тони - мистер Тони Старк, сообщает ему HUD, генеральный директор Stark Industries. О.

Глаза Тони сияют. "Как ты себя чувствуешь? Как твоя голова?"

"Вообще-то - чертовски хорошо", - смеется Дезмонд. Ни за что на свете он не провалится в эффект просачивания из-за всего этого - все слишком футуристично и удивительно. "Тони, это... это здорово".

Тони ухмыляется, слегка подпрыгивая на носочках. "Хорошо, хорошо. Осмотрись - расскажи мне, что ты видишь".

Дезмонд так и делает - осматривает ботов, с любопытством наблюдающих за ним, компьютеры, стеллажи с инструментами - Джарвис идентифицирует все, даже сообщает ему номера на гаечных ключах. HUD выглядит неплохо", - говорит Дезмонд. "Действительно хорошо - черт возьми. Джарвис, увеличь это, пожалуйста?"

"Вы можете управлять увеличением, прищурившись, сэр", - сообщает Джарвис. "Или, как вариант, подергать глазом".

"В конце концов, это будет немного раздражать", - замечает Дезмонд и сужает глаза, приближая стеклянный ящик, в котором находится предыдущий дуговой реактор Тони. Тот находится на другой стороне мастерской, но он может прочитать текст на нем. "Мило".

"Да, это так", - соглашается Тони. "Вы двое можете сами разобраться с управлением HUD, Джарвис должен подстроиться под твои предпочтения, Дезмонд - Джей, проверь все управляющие системы".

"Как пожелаете, сэр".

Дезмонд чувствует, как вокруг него движется броня, как пластины и кожухи на всех орудиях сдвигаются и сцепляются, а затем возвращаются на свои места. Костюм передает ему данные о каждом из них - пластина 32, есть, пластина 24, есть, пластина 43, есть...

"Прекрасно", - удовлетворенно произносит Тони, жадно проводя руками по сдвигающимся пластинам. "Черт, а я строю сексуальное дерьмо".

"Да, сэр, самое сексуальное", - отвечает Джарвис, его голос суше пустыни. "Готовимся к отключению питания и диагностике".

"Да, давай, Джарвис, отличная работа", - отзывается Дезмонд, вдыхая и выдыхая воздух в закрытой системе жизнеобеспечения костюма. Воздух внутри скафандра пахнет металлом, сваркой и новой обивкой, и Дезмонд уже несколько месяцев не чувствовал себя таким приземленным. Сняв лицевую панель, Дезмонд поворачивается к Тони. "Черт возьми, Тони".

Тони ухмыляется еще шире. "Я приму это как положительный отзыв".

"Я дам тебе положительный. Иди сюда, я знаю, что ты хочешь".

Тони смеется, встает на цыпочки и трется о броню - к счастью, даже в режиме диагностики костюм дает Дезмонду достаточно контроля, чтобы он мог взять его за талию и подтянуть к себе, потому что иначе получился бы довольно неловкий победный круг.

Он все еще не знает, что делать с ним - но все равно собирается попробовать.

Прыжок веры, лучшая жизнь и все такое.

"Калибровка виртуальной среды, перевод данных ДНК - изменение конфигурации... загрузка предустановок с 1 по 5. Включаю симуляцию комнаты ожидания".

"Что... что это?"

"Мистер Майлз, пожалуйста, сохраняйте спокойствие - симуляция все еще загружается".

Дезмонд в замешательстве смотрит вверх: вокруг него все как бы вырисовывается. Пол под ним, стены, потолок, окна, небо. Это комната, но она не похожа ни на одну из комнат, в которых он когда-либо бывал - цвета не те, слишком яркие, светящиеся золотые кусочки и детали, схемы. Все какое-то слишком большое и слишком огромное - слишком тяжелое и слишком легкое. Как будто нет гравитации.

"Где я?" - бормочет он, и его голос отдается эхом. "Я просто... я был в другом месте, где я?"

"Вы находитесь в программе предварительной загрузки Анимуса, мистер Майлз, - пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Доктор Енсен говорит, что это временное замешательство".

"Хорошо", - отвечает Дезмонд голосу без тела и смотрит, как золотые схемы вырисовывают узоры, формы и люстру над ним. "Это... это вы - золотая штука?"

"Это действительно я, мистер Майлз - пожалуйста, подождите, пока я закончу перекалибровку".

"Хорошо", - повторяет Дезмонд и ждет, наблюдая, как схема растет и исчезает, подобно капле воды, стекающей по оконному стеклу, разделяясь и соединяясь, оставляя за собой слабые следы. Все кажется более реальным, когда схема проходит.

"Дезмонд?" - другой голос, более знакомый и менее ровный. "Джарвис говорит нам, что у тебя проблемы? Как ты там держишься?"

"Я... не..." бормочет Дезмонд и отступает назад, наблюдая, как схема формирует перед ним узоры, цветные плитки, рисунки - круги и линии. Красиво. "Где я?"

"Дезмонд, у тебя временное нарушение памяти", - говорит третий голос - все так запутано. Этот голос говорит с акцентом, и Дезмонд безоговорочно ему доверяет. "Чтобы предотвратить предыдущие множественные проблемы с осознанием, мы держим тебя отдельно от твоих воспоминаний - это пройдет, ты вспомнишь то, что тебе нужно, через мгновение".

"Это", - медленно произносит Дезмонд. "То, что ты можешь это делать, - это либо потрясающе, либо ужасающе, и я не уверен, что вернее".

Смех. "И не говори. Дай Джарвису закончить строительство твоего дворца памяти, хорошо?" - второй голос.

"Так вот что он делает?" спрашивает Дезмонд, наблюдая за тем, как двигается и строится схема. "Это красиво".

"Да, это так", - говорит второй голос, и раздается далекий, отдающийся эхом рокот, а затем он продолжает. "Енсен говорит мне, чтобы я продолжал говорить с тобой, так что я буду говорить. То, что ты видишь, - это перемещение Джарвиса по файлам твоей ДНК - все различимые воспоминания в твоей ДНК. Ты скоро вспомнишь, что это значит, но суть в том, что в твоей ДНК так много данных, и они настолько запутались в результате наших предыдущих попыток использования технологии Анимуса, как по своей воле, так и нет, что... тебе нужна небольшая уборка, скажем так. Кошмары стали просто ужасными".

"Хорошо", - соглашается Дезмонд, хотя и не помнит ничего из этого. "Что такое ДНК?"

Еще один приступ теплого смеха. "Это куча всякой ерунды, и она превратилась в большую проблему для тебя, и теперь мы с ней справляемся, с помощью нашего нового шикарного Анимуса 3.0. К сожалению, нет никакого приятного внеэкранного способа вытащить твою генетическую память и все исправить - ведь все это, так сказать, у тебя в голове. Так что тебе придется немного потерпеть, пока Джарвис будет копаться в твоих наследственных недрах. Хорошо?"

"Мистер Старк, это вряд ли обнадеживает", - замечает третий голос. "Дезмонд, мы, по сути, создаем трехмерную версию воспоминаний твоих предков, с которой разуму будет проще работать, чем, скажем, с файловой структурой. Таким образом, у тебя будут здания, дома, улицы и прочее, что будет соотноситься с конкретными воспоминаниями - то, с чем человеческий разум способен разобраться гораздо лучше, чем с компьютерными данными, в которые Анимус преобразовывал твои генетические воспоминания. По сути, это чертоги разума".

"Я также не знаю, что это такое, но поверю вам на слово", - говорит Дезмонд и наклоняет голову, наблюдая, как золотистая мерцающая схема выплывает из широко распахнутых тридцатифутовых дверей на светящуюся улицу. Немного подумав, Дезмонд движется следом.

Снаружи строится не дворец - целый город. Из помещения - зала, палаты, собора? - из которого он начал свой путь, открывается вид на площадь с уходящими вдаль улицами, а вокруг из белого небытия вырастают здания. Красивые, но он смутно понимает, что они не похожи на привычные здания. Что-то здесь не так.

"Все это не настоящее?" - спрашивает он, выходя на улицу и попадая в свет уличных фонарей. Ощущение какое-то неуютное.

"Нет, это симуляция - по сути, выдумка, но технологичная", - второй голос - мистер Старк? - отвечает.

"Мистер Старк, пожалуйста", -т третий голос - Енсен? "ДЖАРВИС, не могли бы вы объяснить, откуда вы черпаете эстетику?"

"Это смесь генетической памяти и вкусов самого мистера Майлза", - сообщает первый голос - значит, это и есть ДЖАРВИС, хорошо, круто. "Я смешиваю и сопоставляю, чтобы создать уникальные узоры и структуры в формах, на которые положительно реагирует мозг мистера Майлза - и, похоже, его вкусы совпадают с джазовой ночной жизнью".

"Даже не знаю, что на это сказать", - фыркает мистер Старк. "Ночная жизнь в стиле джаз, Дезмонд, правда? Это очень красиво, но не то, что я себе представлял".

"Я даже не знаю, что значит "джазовая ночная жизнь", - вздыхает Дезмонд. Он и сам не уверен, почему, но все это место кажется ему родным: неоновые вывески, плакаты на стенах, приглушенный свет, отблески свежего дождя в темноте, отражение света от поверхности каналов, темно-синее небо, от которого все кажется ярче, загадочнее и немного гламурнее. "Боже, как красиво, правда?"

Старк смеется.

"Знаешь, он раньше был барменом", - рассказывает Енсен.

"Что? Нет! Правда? Что? Почему никто не сказал мне об этом?"

Дезмонд вдыхает, а затем перемещается вслед за мерцанием схем, продолжающих строительство.

Проходит около получаса, пока процесс не завершается, и Джарвис с Енсеном вновь подключают его мозг к памяти - и это, безусловно, самые беззаботные и веселые полчаса за последние месяцы, которые Дезмонд следил за строительством фантастических сооружений с такими названиями, как " Масиаф 1175" - до потери, нависающий над освещенным солнцем садом с каменными колоннами, или "Костер тщеславия" - забытый, возвышающийся на мощеной улице со стопками горящих книг.

"Возможно, позже потребуется дополнительная корректировка", - сообщает ему Джарвис, и золотые мерцания присоединяются к Дезмонду, вглядывающемуся в мыс Бонависта, 1715 года, - в новую жизнь, которая проявляется в виде далекого зеленого острова, виднеющегося с пирса. "Но я считаю, что мы готовы приступить к работе".

И тут Дезмонд начинает вспоминать. Дни, когда они работали над Анимусом, готовили его, перестраивали, чинили, пока не добрались сюда, к этому. Чертоги разума - или город разума? Это была идея Енсена, а Тони считал, что лучшего строителя и управляющего, чем Джарвис, для этого не найти: он мог бы работать с данными и переводить их в новое представление.

"Черт", - впечатленно произносит Дезмонд.

"Значит, снова с нами?" спрашивает Тони из реальности, его голос переносится Джарвисом в симуляцию.

"Да, извините за это. И еще, это потрясающе", - отвечает Дезмонд, забираясь на фонарный столб, чтобы посмотреть на гавань. "Джарвис, Тони, Енсен - это невероятно".

С архитектурной точки зрения он выглядит совершенно несостоятельным. Есть здания, которые выглядят так, будто они плавают, и все это - странная смесь киберпанка, средиземноморской архитектуры и явного пристрастия Дезмонда к джазовой ночной жизни. Все вокруг наполнено тем самым настроением, которое возникает в час ночи, когда все вокруг светится, и мир кажется бесконечно более прекрасным, чем днем.

"Это в основном относится к тебе, Дезмонд", - забавляется Тони. "Может, Джарвис и занимался реконструкцией, но дизайн создал твой мозг. И ДНК. Потому что именно в такой реальности мы живем".

"Я все равно не смог бы сделать это сам, и это чертовски впечатляет", - отзывается Дезмонд, и с кодом Джарвиса за плечами спрыгивает с фонарного столба и бежит к ближайшему зданию, чтобы забраться на его фасад и на крышу, чтобы осмотреться получше.

"Ну, тем лучше, если тебе нравится такая эстетика", - весело замечает Енсен. "Джарвис, у вас возникли какие-нибудь проблемы?"

"Да, несколько", - сообщает тот. "Сейчас передаю информацию на ваш планшет. Мне кажется, что у мистера Майлза есть какие-то незаконченные дела с мистером Аудиторе, которые вызывают проблемы - вероятно, торопливый просмотр некоторых его воспоминаний и стал причиной его нынешней блокады. Большинство проблем происходит из той области города".

Дезмонд моргает и поворачивается к золотой схеме. "У Эцио здесь целая область города?" - удивленно спрашивает он.

"Действительно, сэр, он прожил очень долгую и весьма насыщенную жизнь. Его файлы памяти, похоже, очень хорошо сохранились".

"Пойдемте туда", - с нетерпением просит Дезмонд.

"Сюда, сэр".

Наверху Енсен издает задумчивый звук. "Да, я понимаю - мы знали, что спешка с воспоминаниями и круглосуточные сеансы вызывают проблемы. Проживание этих воспоминаний без должной связи оставляло их без якоря, скажем так. Полагаю, можно сказать, что та часть вашего мозга, где вы прожили жизнь Эцио, испытывает тревогу, связанную с амнезией".

"Звучит так, будто у него раздвоение личности", - комментирует Тони. "Надеюсь, это не то, что вы имели в виду".

"Само по себе это понятие старомодно и в данном случае не применимо - дело в том, что для настоящего мозга Дезмонда, со всеми его нейронами и химией, воспоминания предков, которые он пережил заново, по сути, являются его собственным опытом", - объясняет Енсен. "Представьте, что вы вдруг вспомнили, скажем, пещеру Десяти Колец. Вы просто знаете и помните, что были там - но не знаете, как вы туда попали, почему или даже что там произошло. Это было бы немного неприятно, да? Грубо говоря, именно это Дезмонд сделал со своим мозгом".

"А если добавить к этому гамма-излучение и прочую хрень, что творилась с моим мозгом, получатся прекрасные галлюцинации, путаница и разговоры на разных языках", - размышляет Дезмонд. "Мило".

"Весьма", - соглашается Енсен. "К счастью, теперь у нас есть лечение".

"И какое же?"

"Вы возвращаетесь назад и заканчиваете жизнь Эцио Аудиторе - на этот раз правильно".

__________________________________________

"Побочные эффекты Анимуса все еще могут быть серьезными", - замечает Енсен. "Химия мозга Дезмонда навсегда изменена, и его психическое состояние никогда не будет полностью восстановлено до того, каким оно было до Анимуса. То, что мы делаем сейчас, лишь сделает изменения более удобными и легкими - но не устранит ущерб".

"Да, я был там, когда мы это выяснили, Енсен, - к чему ты клонишь?"

Енсен просто смотрит на него.

Тони хмыкает, откидывается на спинку кресла и складывает руки. Они приглушили свет в мастерской, чтобы в полной мере оценить красоту новых чертогов Дезмонда - полукруг экранов вокруг кресла Анимуса ярко светится неоновыми розовыми, голубыми и зелеными оттенками, а по всему фантастическому пейзажу струятся следы Джервиса. Все становится еще лучше от осознания, что следы пребывания Джарвиса в чертогах разума Дезмонда могли остаться там, только если бы Дезмонд этого захотел. Дезмонду нравится, как выглядит код Джарвиса, нравится настолько, что он буквально включил его в архитектуру своего мозга.

Тони готов упасть в обморок.

И ладно, может быть, он сам захочет запрыгнуть в Анимус и попробовать. Увидеть город мозга Дезмонда воочию просто невероятно - но попасть внутрь и организовать свой собственный мозг таким образом, просто разложить все по полочкам, аккуратно и структурировано? Конечно, весь мир только выиграет от этого. Не говоря уже о глубоком погружении в ДНК.

Кто знает, может, в родословной Тони и есть ассасины, но больше того, в ней есть его родители. И... и возможность увидеть их снова, пусть даже только в воспоминаниях... Покопаться в мозгах собственного отца, чтобы понять, действительно ли он был таким же засранцем, каким запомнился Тони...

Но он не обманывает себя насчет того, что на самом деле происходит с мозгом Дезмонда. Они все согласились, что это лучший способ справиться с растущими проблемами, связанными с эффектом просачивания, и что Дезмонд не может спокойно продолжать работу в качестве Железного человека, имея такие глубокие проблемы. Один неудачный эпизод в костюме, и... да. Так что решение было найдено, и оно может выглядеть красиво, но на самом деле... они просто взяли разум человека и сделали его искусственным, предоставив ИИ открытый доступ к каждому его уголку. Теперь разум Дезмонда, по сути, компьютеризирован. И как бы ни нравилась Тони эта идея, и как бы ни хотелось ему самому пройти через это... Это не то, что можно просто попробовать, а потом вернуться назад, если не получилось. Тони не совсем слеп к тому, как люди могут это воспринять, если кто-то узнает. В конце концов, это же киберпанковый ужас.

Но, опять же, как и самоосознанные ИИ.

Енсен возвращается к экранам. "Мы улучшили систему на порядок. Возможно, когда-нибудь она станет более безопасной для повседневного использования. Но вы должны взвесить ценность своего разума, прежде чем принимать какие-либо радикальные решения".

"Да, хорошо, никаких глубоких погружений в Анимус - пока, во всяком случае", - бросает Тони и с завистью смотрит, как Дезмонд и Джарвис мчатся по яркому городу. Проклятье. Когда-нибудь. "Но я все еще делаю этот мозговой интерфейс. И ты все еще будешь мне в этом помогать, верно?"

"Да, да", - отзывается Енсен, записывая что-то в блокнот. "И все же для всех будет лучше, если вы сохраните свое относительное здравомыслие как можно дольше, мистер Старк".

"Никто не позволяет мне веселиться", - бормочет Тони, качая головой и обращаясь к потоку кода, который переводит Джарвис, - файлу ДНК, к которому они с Дезмондом собираются получить доступ. Фиренце, 1476 год - перед скорбью. "Ладно, приступим. Посмотрим, что из себя представляет Эззи".

Эцио Аудиторе - это семья и приятное времяпрепровождение, которые Тони поддерживает - по крайней мере, до тех пор, пока половину семьи не убивают, и тогда он становится чертовым ангелом-мстителем, прыгает вниз с невероятной высоты, убивает людей и...

"Не могу поверить, что ты не сказал нам, что он был знаком с Леонардо, черт возьми, да Винчи", - говорит Тони, когда Енсен заканчивает сеанс и Дезмонд выходит из своего дворца разума.

"Я... я не знал?" признается Дезмонд, слегка ошарашенно оглядываясь. "Я просто думал, что он просто парень по имени Леонардо. Я пропустил большинство мелочей, когда проходил через это в прошлый раз - я же говорил тебе, я многое пропускал".

"То, что твои предки знали и имели оружие, созданное Леонардо да Винчи, - это мелочь?" требует Тони и поднимает взгляд. " Джарвис, ты ведь скачал эту мастерскую? Сделай мне как можно более подробные отпечатки всего, что там есть, особенно картин - вообще-то, пусть Пеппер найдет мне фальсификатора, мне нужна реконструкция всего".

"Включая летательный аппарат, сэр?" уныло спрашивает Джарвис.

"Особенно летательный аппарат - вообще-то, неважно, я сделаю его сам в свободное время", - говорит Тони и поворачивается к Дезмонду, который бросает на него настороженный взгляд. "Что?"

"Ты... собираешься поручить кому-то подделать работу Леонардо?" спрашивает Дезмонд.

"Не подделывать, а реконструировать. Это проверенный временем метод обучения между художниками - брать работы других художников и копировать их", - сообщает Тони. "Я имею в виду - я бы не стал пытаться выдать их за оригинал. Это вряд ли получится - трудно подделать 500 лет, прошедших с момента создания. Но я заметил там как минимум две работы, которые никогда раньше не видел, а это значит, что они, скорее всего, давно утрачены. Мы будем чтить его работу, восстанавливая ее".

"Верно", - с сомнением произносит Дезмонд.

Енсен качает головой. "Как ты себя чувствуешь, Дезмонд? Как эффект просачивания?"

"Это... хм", - отзывается Дезмонд и оглядывается по сторонам. " Нет, ничего не вижу. И моя голова кажется... не знаю. Цельной? Не знаю... не уверен. Наверное, еще слишком рано говорить о том, изменилось ли что-то".

"Если мы правы, то теперь у тебя должно быть меньше блуждающих мыслей - под блуждающими в данном случае понимаются мысли, более характерные для твоих предков, а не для тебя самого", - замечает Енсен. " Следи за тем, о чём думаешь, и если у тебя начнутся приступы эффекта просачивания, сообщи об этом Джарвису, надеюсь, мы сможем скорректировать Анимус дополнительно".

"Хорошо, спасибо, Енсен", - говорит Дезмонд и снова поворачивается к Тони.

"Ты знаешь, что да Винчи создал первый в истории танк?" спрашивает Тони, придвигаясь к нему поближе. "И он был одним из первых, кто экспериментировал с полетами? И, судя по всему, он создал оружие для твоих предков".

"Угу", - соглашается Дезмонд и автоматически делает шаг в сторону, когда Тони подходит ближе. "Именно так".

Тони усмехается. "Знаешь, есть люди, которые называют меня да Винчи нашего времени".

Дезмонд поднимает на него бровь. "Конечно, называют", - говорит он, а затем озорно ухмыляется в ответ. "Знаешь, я думаю, что они могли бы встречаться? Эцио и Леонардо".

"Правда?"

Енсен вздыхает. "И я полагаю, что это сигнал к тому, что мне пора откланяться. Джарвис, не могли бы вы передать данные на мой ноутбук?"

"Уже передал, доктор Енсен".

Тони пробирается между коленями Дезмонда, улыбаясь тому, как тот наклоняется ближе. Енсен покидает их, а Джарвис делает свет приглушенным.

"Как ты себя чувствуешь?" спрашивает Тони.

"Лучше", - уверяет Дезмонд. "Намного лучше. Ты видел мой город?"

"Да", - говорит Тони, улыбаясь и запуская пальцы в волосы Дезмонда, слегка взъерошивая их там, где Анимус оставил их примятыми. "Я также заметил, что ты вписал Джарвиса в каждую улицу. Детка, ты интегрировала мое детище в свой разум - я никогда не видел ничего красивее".

"Эм", - Дезмонд краснеет. "В свою защиту скажу, что это было... в основном подсознательно? Я не знал, что делаю".

"Нет, не оправдывайся", - Тони наклоняется. "У тебя в мозгу Джарвис, Дезмонд", - выдыхает он.

Дезмонд смеется. " Тебя это заводит, да? Это... немного странно, знаешь? И, возможно, немного самовлюбленно. Очень похоже на тебя".

Тони не отвечает, притягивая его ближе, настолько близко, что их дыхание смешивается. "Твой разум великолепен", - говорит он вместо этого.

Дезмонд смотрит на него, прищурившись, и его руки ложатся на бедра Тони. "Да", - тяжело произносит он. "Как и твой. Джервис потрясающий. Твоя работа удивительна. Программы, которые ты создаешь, Тони, Боже. Ты невероятен".

Да, у них сейчас будет секс в мастерской. "Джарвис - затемни пространство", - просит Тони, толкая Дезмонда обратно на Анимус и забираясь к нему на колени.

"Не хотите ли послушать музыку для настроения?" деликатно спрашивает Джарвис, в то время как руки Дезмонда проникают под рубашку Тони, и Тони проводит пальцами по волосам Дезмонда, притягивая его к себе для поцелуя.

Видимо, приняв это за ответ, Джарвис еще немного приглушает свет - и включает зажигательный ночной джаз.

__________________________________________

У Джарвиса не слишком развито чувство прекрасного. У него есть список предпочитаемых стилей мистера Старка, мисс Поттс и полковника Роудса, а также растущие списки комментариев от мистера Майлза и доктора Енсена, которые существуют как подраздел общего анализа характера. Но что касается личных симпатий и антипатий к тому, как все выглядит, он никогда не задумывался о таких вещах... не более чем о возможности прокомментировать выбор своего создателя и других людей.

И мистер Старк, и мистер Майлз постоянно называют конструкцию, созданную ими из генетической памяти Дезмонда Майлза, красивой. Возможно, что-то в контрасте цветов и оттенков, расположении архитектуры, общем дизайне. То, что узоры кода Джарвиса вписались в общий дизайн, похоже, тоже способствует его красоте. Доминирующий стиль чертогоа разума мистера Майлза - темные тона: темные улицы, темные стены, темные открытые пространства, тысячи бархатистых, манящих теней - с яркими всплесками цвета, сияющими еще ярче на общем фоне. Так выглядит и собственный код Джарвиса - яркое, теплое золото на фоне ночной тьмы.

Беглый поиск в Интернете, посвященный эстетике дизайна, дает этому множество названий. Многие ночные клубы и казино имеют схожие элементы дизайна, и джазовая ночная жизнь - самый распространенный результат его поисков. Это и таинственность, и соблазн, и секретность. Общая цветовая палитра чертогов разума мистера Майлза, сведенная к 8 цветовым образцам, на дискуссионном форуме графических дизайнеров получила название "модное питейное заведение" и была названа "очень богатой" и "весьма манящей".

Так что, полагает Джарвис, он должен быть... польщен тем, насколько его собственный код стал неотъемлемой частью общей эстетики.

"Это очень красиво,"- уверяет его мистер Майлз, когда они просматривают блок воспоминаний Эцио Аудиторе. И архитектура, и цветовая гамма здесь гораздо светлее - на каждом углу можно встретить образы Италии эпохи Возрождения: статуи, картины вместо постеров, улицы из известняка и мрамора вместо асфальта. Здания в основном оштукатурены, крыши покрыты красной черепицей, а повсюду стоят решетки с яркой зеленью.

Однако даже здесь на стенах и полах красуется код Джарвиса.

"Значит, вас это не смущает? Как я понимаю, в ваши планы не входило интегрировать мои паттерны в архитектуру ваших чертогов разума", - комментирует Джарвис.

"Нет, я совсем не против", - заверяет его мистер Майлз и проводит пальцами по золотым линиям, вкрапленным в известняк. "На самом деле это даже помогает - помогает мне заземлится. Я могу смотреть на что угодно и знать, где я нахожусь, понимаешь? Нет шансов спутать это с памятью или реальностью".

Джарвис обдумывает сказанное и решает, что это положительное утверждение. "Если вы так говорите, сэр", - отвечает он. "Однако вы понимаете, что это дает мне больший контроль над конструкцией, чем предполагалось изначально?"

"Все в порядке", - повторяет мистер Майлз, проходя вперед и проводя пальцами по стене. "Мой разум как бы... стал пугающим местом, знаешь? Приятно не быть здесь совершенно одиноким и потерянным".

Джарвис записывает это в файл, чтобы передать доктору Енсену, а затем выделяет здание, к которому идет мистер Майлз, - то, на котором они остановились. Аудиторе Палаццо, его дверной проем мерцает ожиданием. "Воспоминание готово для вас, сэр. Вам нужно только пройти".

" Мм-хмм", - соглашается мистер Майлз, а затем поднимает глаза, как делают большинство людей, когда хотят обратиться к Джарвису более осмысленно. "А ты не против? Я не хотел пристраивать тебя к этому месту, но и ты, наверное, не хотел, чтобы тебя сюда пристраивали. Тебя не беспокоит, что ты... э-э... интегрировался?"

"Интеграция не совсем буквальная. Шаблоны были скопированы, но код по-прежнему остается отдельно на серверах Сэра", - уверяет его ДЖАРВИС. "По сути, я был загружен в систему, как загружают в броню Железного человека, но основная часть моего кода и процессоров осталась в особняке".

"И все же. Это должно быть немного странно, да?"

Вероятно, это подходящий способ сказать об этом. У Джарвиса нет системы координат для того, что он получает из чертогов разума мистера Майлза или из его генетических воспоминаний - данные ДНК, даже если их перевести в более понятный компьютерный код, ему совершенно чужды. Да и сам акт оживления генетических воспоминаний не совсем такой, как он предполагал, когда начинал этот процесс. Генетическое воспоминание - это не воспроизведение видеофайла. Это...

Джарвис все еще работает с данными - они содержат сенсорную информацию о теле со всеми его переживаниями, и он не может полностью распаковать их. Возможно, когда-нибудь ему это удастся - и тогда он виртуально испытает то, чего никто от него не ожидал. Не только звуковые и зрительные - но и соматосенсорные, оральные, обонятельные. Осязание, вкус, запах. То, что человеческие тела обрабатывают в каждый момент своей жизни.

Он не совсем уверен, ждет ли он этого с нетерпением или с ужасом. В любом случае...

"Я решил принять новый опыт", - делится Джарвис. "Пожить немного, как говорится".

"Что ж, будем надеяться, что это будет хороший опыт", - произносит мистер Майлз и потягивается. "Ладно, давайте покончим с этим", - говорит он, поворачиваясь к Аудиторе Палаццо. "Трагедия Эцио, но на этот раз в формате HD. Это будет невесело, я это точно знаю".

Джарвис ничего не отвечает, так как мужчина разбегается и погружается в очередную порцию воспоминаний. Чертоги разума сворачиваются по мере того, как память набирает обороты - программа закрывается, на ее место приходит другая, поскольку окружение меняется, и Флоренция 1476 года перестраивается в коде.

Джервис превращается в фонового наблюдателя - и все записывает.

________________________________________

Теперь сеансы проходят легче и занимают не так много времени, а побочные эффекты начинают ослабевать - Енсен все еще постоянно корректирует Анимус, чтобы тот работал лучше, и по мере того, как он это делает, эффект просачивания, кажется,... ослабевает. Галлюцинации все еще есть, но они кратковременны и управляемы - просто видения в уголках глаз, а не полноценные переживания.

"Стало лучше, определенно", - говорит Дезмонд Тони после очередного сеанса. Они на улице, и море за пределами внутреннего двора особняка остается... просто морем. " Всё стало более упорядоченным".

"Хорошо, хорошо", - отзывается Тони, проводя рукой вверх и вниз по позвоночнику Дезмонда, потягивая густой зеленый коктейль, пока они смотрят на закат. "А физическая сторона дела?"

"То, что ты заказываешь шведский стол, помогает", - с улыбкой замечает Дезмонд. К тому же сеансы длятся всего три, максимум четыре часа - на этом настаивает Енсен. Каждый раз, когда он приходит, Дезмонд находит время, чтобы поесть, и, похоже, это неплохо работает - капельница пока не нужна. " Ты ведь сделал гамма-излучение очень низким, верно?"

"Да. Я имею в виду, что это просто личное предпочтение - не иметь постоянного источника потенциально опасного излучения в моей мастерской", - говорит Тони и смотрит на него. "То, что ты постоянно впитываешь все это, уже плохо".

"Я в порядке. Даже лучше, чем в порядке. Думаю, мне... становится лучше".

"Уф. Быстро, постучи по дереву".

Дезмонд легонько пихает его локтем, и Тони фыркает, делает еще один глоток и ставит чашку на балюстраду. Он выглядит задумчивым, что заставляет Дезмонда забеспокоиться. "В чем дело?" - спрашивает он. "Ты какой-то мрачный".

" Не стоит внимания", - вздыхает Тони. "Ничего не случилось - просто, как бы... между проектами", - говорит он. "Железный человек" пока более-менее закончен, покраска еще не завершена, теперь "Анимус" готов, акции "Старк Индастриз" снова растут..."

Дезмонд складывает руки на балюстраде. "Мозговой интерфейс следующий?"

Тони машет рукой. "Уже почти готово", - говорит он. "Енсен хочет провести дополнительные тесты, прежде чем разрешить мне испытать его, и он не хочет, чтобы ты проводил тесты, пока твой мозг все еще находится в процессе адаптации к чертогам Разума. Пока придется подождать".

А Стэйн все еще там, думает Дезмонд, и это, как он знает, немного тяготит Тони. И Раза тоже. У Тони был хороший повод притвориться, что он все прекрасно понимает, что все под контролем - и так оно и есть, но это не так, потому что на заднем плане маячат эти два дьявола.

Не только Дезмонду снятся кошмары.

"Никаких проектов для Старк Индастриз?" спрашивает Дезмонд. "Разве не ты должен управлять компанией?"

"О, скукотища. Я и управляю", - бормочет Тони и опирается локтями на балюстраду. "Просто... кажется, что я мог бы делать больше. Мы закончили Анимус, и - вдруг - я словно застрял, кручусь в грязи, никуда не продвигаясь".

Наблюдать за Дезмондом в Анимусе было интересно, но теперь он просто медленно перебирает воспоминания, день за днем, событие за событием. "Хм", - отвечает Дезмонд, а затем подталкивает его плечом. "Может, мы могли бы сделать что-то хорошее с Железным Человеком?"

"Хм?"

Дезмонд пожимает плечами. " Ты ведь для этого его и построил - чтобы вытащить нас, да, но и чтобы делать хорошие вещи", - замечает он. "Не знаю, - вспоминая Эцио, - он как будто... немного занятой человек - всегда делает людям одолжения, помогает им", иногда выполняет работу по дому за деньги. "Железный человек мог бы делать такие вещи, помогать людям".

Возможно, это немного поможет Тони справиться с виной за производство оружия, кто знает.

Тони поднимает на него глаза, вскидывая бровь. "Ты занят в Анимусе", - замечает он.

"Не думаю, что мне нужно быть в нем круглосуточно, я больше никуда не тороплюсь. Енсен определенно предпочла бы, чтобы у меня был только один трехчасовой сеанс в день, если это возможно", - замечает Дезмонд. "Это оставляет много лишних часов. И это не значит, что, получив Анимус, я больше не хочу быть твоим телохранителем".

"Ха", - отзывается Тони и улыбается, опираясь бедром на балюстраду. "Ты действительно чувствуешь себя увереннее, да?"

Дезмонд пожимает плечами и оглядывает его. Он выглядит менее взвинченным и напряженным, и это хорошо. Тони выглядит лучше всего, когда он расслаблен - не то чтобы он часто плохо выглядел. "Да. Спасибо. А теперь, как нам заставить тебя успокоиться?"

Тони слегка ухмыляется, придвигаясь ближе. "Я знаю, с чего начать", - мурлычет он, проводя рукой по щеке Дезмонда.

Дезмонд фыркает. "Конечно, знаешь", - соглашается он и позволяет втянуть себя в поцелуй - и еще один, и еще. Это приятно - особенно на фоне заката и тихого плеска волн где-то внизу. Однако Дезмонд не настроен на секс, и когда Тони пытается подтолкнуть его к дверям, он притягивает мужчину к себе, удерживая их обоих на террасе.

"Я серьезно", - говорит Дезмонд, когда Тони разочарованно вздыхает и прислоняется к его груди. "Насчет того, чтобы совершать... добрые дела в качестве Железного человека".

"Ммм", - хмыкает Тони и обхватывает его за талию. "Значит, ты хочешь стать супергероем", - говорит он.

"Не знаю, как насчет супергероя, но я знаю, что костюм может быть очень полезен при ликвидации последствий стихийных бедствий и тому подобного", - комментирует Дезмонд. "Например, тот пожар, что случился на прошлой неделе? Я мог бы войти в здание как Железный человек и вытащить людей".

"Хм. Ты бы обгорел", - комментирует Тони и поднимает взгляд. "Броня перегрелась бы и превратилась в печь. Может быть, что-то менее теплопроводное. Я думал о проблеме обледенения... Как ты относишься к золотому титану?"

"Звучит красиво и дорого". Дезмонд усмехается. Наблюдать за тем, как в голове Тони крутятся колесики, - самое приятное. "И, может быть, огнетушители", - предлагает он. "Спорим, я смогу носить свои собственные баллоны в костюме".

"Пш, это даже не сложно", - пренебрежительно говорит Тони. "Как насчет герметика, чтобы можно было блокировать комнаты от доступа кислорода? Мгновенная теплозащита для жертв ожогов - изоляционные одеяла и все такое? Не стоит беспокоиться о пожарных топорах, ведь у тебя столько острых предметов..."

Дезмонд целует его, улыбаясь, и Тони чуть не прикусывает губу. "Ну что, значит, мы уже решили заняться добрыми делами?"

"Живем лучшей жизнью", - соглашается Тони и прислоняется губами к щеке Дезмонда, его борода скребется о щетину Дезмонда. "Я тоже об этом думал, знаешь ли. Не хотел загадывать".

"Не сомневайся", - говорит Дезмонд, обхватывая его руками и откидываясь назад. Закат греет ему шею, и Тони расслабляется в его объятиях.

Черт, а ночи в Малибу просто прекрасны, не правда ли.

__________________________________________________

Тони и Дезмонд начинают чаще спать вместе после обновления Анимуса и строительства чнртогов Разума. Не то чтобы у них не было восхитительного секса до этого - хотя Дезмонд, что довольно удивительно для 22-летнего здорового мужчины, сильно отставал от Тони по части сексуального влечения. Однако секс и сон - две разные вещи, а когда в одной постели оказываются два человека с кошмарами, это приводит к неловкому количеству пинков и криков.

Впрочем, Дезмонд теперь засыпает лучше - и быстрее, чему Тони горько завидует. Дезмонд просто поворачивается и засыпает. Черт, это даже можно назвать отключением. Его ментальные связи больше не перепутаны, его спящий разум не выуживает из памяти генетические ужасы для ночного просмотра, и он просто... спит.

Хорошо, что он рядом. Он даже не возражает против того, что Тони приносит на кровать свою работу в виде двух планшетов и телефона, и спит прямо под синим светом, в то время как Тони становится все более нервным в предсонном всплеске усталого адреналина.

"Я получу лечение от Анимуса", - обещает Тони, в основном самому себе и частично Джарвису, единственному члену его семьи, который еще не спит. "Как только Енсен одобрит это, я займусь вправлением мозгов. Это просто смешно".

"Как скажете, сэр", - тихо отвечает Джарвис.

"Тебе бы понравилось в моем мозгу, Джей. Держу пари, это как суперкомпьютерный кластер".

Джарвис отвечает молчанием.

Тони смотрит на Дезмонда, который лежит на боку совершенно неподвижно, одна рука скручена перед лицом, другая обхватила живот. Он не выглядит совсем уж расслабленным во сне - он просто неподвижен, дышит ровно, не шевелясь. Его глаза под веками неподвижны. "Он видит сон?"

"Несмотря на последние события, сэр, вне Анимуса у меня нет доступа к психическим процессам мистера Майлза".

"Не вешай мне лапшу на уши - я знаю, что у тебя есть анализ его лица. Основываясь на твоих наблюдениях и предыдущих данных, он видит сны?"

Джарвис задерживается с ответом, скорее для того, чтобы выразить свое неодобрение, чем для того, чтобы обработать информацию. "Нет", - отвечает он затем. "Основываясь на предыдущих данных, я подозреваю, что благодаря строительству чертогов разума мистер Майлз либо утратил способность видеть сны, либо она была сильно ослаблена".

Это не то, чего ожидал Тони, хотя и имеет смысл. Компьютеризированный разум - он может быть сконцентрирован вокруг генетических воспоминаний, чтобы держать их под контролем, но человеческий мозг гибок, он учится. Енсен предполагал, что это может повлиять и на другие области разума - а они уже знали, что Анимус влияет на физическую структуру мозга.

Тони опускает телефон и проводит пальцами по коротким локонам волос Дезмонда, удивляясь.

Дезмонд не похож - ну, Тони не знает точно, он многого о Дезмонде не знает, но он не похож на творческого человека. Дезмонд не строит, не рисует, в те несколько раз, когда он работал с голограммами, он был неловок в этом, не проявлял никакой внутренней искры, чтобы экспериментировать, делать наброски или... что угодно. У него просто не было этого стремления, и это нормально, Тони обладает креативностью за десятерых.

Но если бы он был таким, если бы Дезмонд был человеком, склонным к тому, чтобы быть охваченным вдохновением и увлеченным творческим процессом... повлияла бы на это реконструкция его психики?

Если бы Тони сделал то же самое, не потерял бы он этого зуда от идеи и желания проверить, сработает ли она, прямо сейчас?

"Черт возьми, - пробормотал Тони и оттолкнул планшет. "Почему мозги так чертовски сложны?"

"Вопрос веков, сэр", - отвечает Джарвис. "Но о каком именно аспекте мозга идет речь?"

"Творческая часть,..." Тони взмахивает рукой. "Вдохновение, изобретение, воображение, все эти слова. Значит ли то, что Дезмонд не может видеть сны, что он не может чувствовать этот поток идей, спешить сделать что-то, просто чтобы посмотреть, как это будет выглядеть, как это будет работать? Он..." Тони останавливается, не зная, как сказать. Он не очень-то верит в духовную силу человеческого воображения, но попытки объяснить это с научной точки зрения всегда звучат неправильно.

Джарвис на мгновение замолкает, но на этот раз не осуждающе, а скорее задумчиво. "Сэр, могу я сыграть вам кое-что?"

"Конечно?"

Все начинается медленно, и то, насколько низкую громкость использует Джарвис, не помогает, но в спальне начинает тихо играть музыка. Скрипичная музыка, медленная, нарастающая и смутно грустная, вскоре к ней присоединяется гитара, играющая в стиле фингерстайл, а затем женский вокал без слов.

"Что это?" спрашивает Тони. Он никогда не любил классическую музыку - не то чтобы это звучало именно классически, скорее... как... как...

"Это мелодия, которая играет в голове мистера Майлза, когда он вспоминает Эцио Аудиторе, связанного с его семьей и их трагедией - Чертоги Разума назвали ее, довольно метко, "Семейной темой Эцио"".

Тони моргает и поднимает взгляд. "... Это навязчивая мелодия?" - спросил он, очарованный.

"Ее создал сам мистер Майлз, сэр. Я просмотрел все имеющиеся в моем распоряжении музыкальные базы данных, и хотя эта композиция явно вдохновлена некоторыми классическими произведениями, она не является ни прямым повторением, ни даже производной. Эта музыка - как и еще около двадцати характерных произведений в чертогах разума - являются изобретением мистера Майлза", - сообщает Джарвис. "И, сэр, я должен отметить, что мистер Майлз не имеет музыкального образования - он не умеет играть ни на одном инструменте".

Тони молчит, слушая, как звучит музыка. Это... это как эмоции, превращенные в звук. Немного грустно и много ностальгии, и от этого еще грустнее. "Вау", - говорит Тони и смотрит на Дезмонда, все еще глубоко спящего и совершенно неподвижного.

"Действительно, сэр", - отзывается Джарвис.

"Я хочу, чтобы эта штука была сделана для меня", - говорит Тони. "И мы построим мост между моими чертогами разума и его, чтобы я мог ходить в бар его мозга и слушать лаунж-певцов его разума, черт возьми".

"Конечно, сэр", - язвительно соглашается Джарвис, а затем более твердо добавляет. "Как только доктор Енсен одобрит это как безопасное".

Тони вздыхает. "Никто из вас не дает мне веселиться", - жалуется он и наклоняется, чтобы поцеловать Дезмонда в висок. "Сыграешь мне еще что-нибудь из его произведений?"

Джарвис наполняет комнату тихой эмоциональной музыкой, и Тони в конце концов засыпает, слушая, как поет разум Дезмонда.