Глава 1

Прекрасно, думает он, после того, как прослушал кассету, ввёл три кодовых слова и получил доступ к списку. От них столько шума, что было лишь вопросом времени, когда кто-то назначит цену за их головы.

Он задерживается на знакомых именах: 20 миллионов за Лидию, 25 миллионов за Скотта, 15 миллионов за Дерека.

Какие особенные снежинки.

Стайлз не уверен, стоит ли ему чувствовать себя оскорблённым, что его в списке нет. Хотя похоже в списке только сверхъестественные существа. И к Стайлзу это не относится, чем бы он не являлся. К тому же никто из них не может переплюнуть вознаграждение за его голову.

Он снова просматривает список. Теперь он останавливается на КЕЙТ АРЖЕНТ 12,000,000. 

Так, так, так. Смотрите-ка кого мёртвые притащили обратно.

Стайлз ухмыляется и откидывается в своём кресле. Он собирается положить конец этой нелепице. А тот, кто изначально выложил список, откровенно напрашивается на пулю в голову. Впрочем, хуже не будет, если перед этим он заберёт пару вознаграждений из этого списка.

Пока большая часть стаи МакКола с трудом, но выживала. Они могут протянуть ещё немножко. Возможно, пытающиеся их убить наёмники, наконец-то научат их действовать более тонко.

Он думает об этом ещё немного.

Пожалуй особых надежд возлагать всё же не стоит.

***

На имена с тысячами Стайлз даже внимания не обращает. Он выше этого, он теперь работает с миллионами.

Разумеется, он пропускает и своих друзей. Как бы сильно его не раздражала их неловкая некомпетентность в отношении окончательных вариантов решения проблем, они всё ещё оставались под его защитой. 

Он задумывается, не отправиться ли за Ношико Юкимурой. За неё дают пять миллионов. Но в итоге отбрасывает эту мысль. Она всё же мать Киры. И это её спасает, пусть и с трудом. Стайлз никогда не простит её за молчание и за её роль в буйстве ногицуне. Но он достаточно симпатизирует Кире, чтобы не лишать её матери.

Кроме того, ему даже есть за что поблагодарить ногицуне. Маленькая лисья прогулка в его теле напомнила ему о его более… социопатических наклонностях. Не то чтобы до этого ему требовались напоминания, но… на какое-то время, бегая за Скоттом и Дереком, пытаясь спасти город снова и снова, словно линчеватель-любитель спотыкающийся в темноте, он забыл о них. Или скорее оставил на обочине. И он даже не осознавал, как сильно его это раздражало, каким дёрганным и беспокойным он был, как сильно ему не хватало чувства свободы от идеального выстрела, ощущения вседозволенности от казни и от молчания смерти, что шло следом.

Ногицуне встряхнул его, освободил в нём что-то. В последнее время он держится в отдалении от стаи и их имитации безголовой курицы. Благо они сами не слишком хотят его видеть после одержимости и Эллисон. Хотя если быть совсем честным, из-за того, что Стайлз был просто человеком, даже до бойни в исполнении ногицуне, Скотт не раз оставлял его в неведении. Стайлз бы мог убрать Джерарда, если бы знал, что у Скотта совсем нет проблем с убийством этого ублюдка. Хотя опять же, он настоял на том, чтобы оставить Джерарда в живых, после того как не смог его убить используя Дерека. Наверное и к лучшему, что Стайлз сохранил руки чистыми и не лез в это дело. Ровно до того момента, как все отвлеклись и Стайлз смог отследить старика до дома престарелых и убить, разумеется. Это был хороший день. 

Остальные оборотни тоже относились к нему, как к более слабому, помыкали и толкали, словно имели на это право. Если бы они знали кто он, они бы не посмели. Но Стайлз не убивает невиновных и у него не было никакого желания — всё ещё нет — лишаться своего прикрытия. Так что он позволяет себя унижать, и обтирать собой стены и угрожать, сколько их душам угодно.

Теперь он протягивает руку помощи, но держиться поодаль. Он больше не вызывается искать информацию и не придумывает им планы действий. Так в его жизни намного меньше стресса и Стайлзу хочется себя отпинать за то, что не поступил так раньше.

Самое важное отличие, как ему кажется, в том, что он больше не пытается получить их одобрение. Он был в таком предвкушении, когда укусили Скотта и появился Дерек. Стайлз знал о существовании оборотней, но не был лично знаком ни с одним. И встретившись думал, что возможно он наконец-то нашёл тех, кто его поймёт и примет. Тех, у кого сильнее животные инстинкты и более свободные моральные принципы, хотя бы в силу самой природы оборотней. Стая управляет сама собой, у неё нет правоохранительной системы, за исключением охотников, которые чаще коррумпированы, чем нет. Это очень схоже с тем, как Стайлз управляет собой в своей работе. Он изучает свои цели и выбирает только тех, кто заслуживает смерти и убивает их до того, как они доставят ещё больше проблем ему или окружающим. В таком кровавом мире оборотни уж точно должны были понять методы Стайлза и его правила.

Но нет, это оказалось большим разочарованием. Если уж на то пошло, Скотт стал ещё хуже. Стайлз всегда знал, что его лучший друг был чем-то вроде рыцаря с черно-белым взглядом на жизнь. И пока он был человеком, Стайлз это терпел, относился снисходительно, это его даже слегка забавляло. Но такой образ мысли недопустим для мира, в котором они теперь живут. И обращение Скотта всё только усугубило, если такое вообще возможно. Скотт постоянно отвергал свою суть, осуждал тех, кто не соглашался с его взглядом на вещи, отказывался смотреть на мир шире и идти на компромисс.

Дерек же просто мрачно-задумчивая, сердитая и недовольная оболочка волка, тонущая в вине и склонная к насилию. Свеже укушенные дети пошли по стопам или Дерека или Скотта. Единственным, кто хотя бы походил на представления Стайлза об оборотнях, был Питер. Которого все осуждали.

Так что он скрывал другую сторону своей жизни, осознавая, что никто из них никогда не поймёт. Ну, возможно Питер поймёт. Но никак не предугадать как именно Питер Хейл поступит с информацией. И сам мужчина… он умён и хитёр, и у них схожее чувство юмора. Стайлзу бы очень не хотелось его убивать, если он решит использовать Стайлза в своих маленьких демонстрациях силы.

Так что он ничего не говорит и вот где они оказываются через несколько лет. По уши в опасности. Стайлза это скорее забавляет. Он брал больше заказов в последнее время, так что его не было поблизости, ему и не хотелось быть поблизости. Список, как минимум, вытаскивает его из монотонных будней.

Он удивляется наличию в списке Пэрриша и понятия не имеет, что за хренью является помощник шерифа, чтобы стоить 5 миллионов. Он выглядит приятным парнем, проверка не выявила ничего подозрительного и он нравится отцу Стайлза. Значит он тоже останется в живых. Хотя Стайлз определённо будет за ним приглядывать. На случай, если он окажется одним из безумных психопатов, которым нравится превращать Бикон Хиллс в свои охотничьи угодья.   

Он останавливается на Патрике Кларке. Приходиться пользоваться относительно легальным средствами, но вскоре Стайлз выясняет, что он сбежавший из Дома Эха заключённый. К тому же вендиго. И успел убить несколько десятков, до того, как его заперли.

А ещё он стоит какой жалкий миллион, от чего Стайлз вздыхает. Но остальных ему либо нельзя убивать, либо они стоят ещё меньше. Или — в случае Кейт — он пока не знает, где искать.

Так что пусть будет вендиго.

***

Стайлзу требуется около пяти дней, чтобы его выследить. Справедливости ради, он занят попытками приглушить панику Скотта. Он укусил какого-то пацана, пока отбивался от вендиго — не того, которого Стайлз собирался убить — которого в итоге убили в больнице, на следующий день после того, как вся его семья тоже была убита. Стайлз сумел взглянуть на результаты вскрытия и улыбнулся, когда узнал почерк Немого.

Ох, превосходно. Он надеялся, что Немой покажется. 50 миллионов взяли и вот так просто продефилировали в его город.   

Вот это уже на что-то похоже.

А затем Питер впадает в ярость из-за своих украденных денег. Это скучно и всё же немного забавно, пока оборотень не рычит:

— Там было 117 миллионов в облигациях на предъявителя!

Лидия с усмешкой на губах уходит на встречу с остальными. Стайлз поворачивается, чтобы пойти следом за ней, но его задумчивый взгляд задерживается на распахнутом сейфе.

— 117, да?

Питер злится на него, скорее всего подумал, что Стайлз над ним насмехается. Стайлз пожимает плечами и уходит за Лидией.

117 миллионов. Итоговая сумма списка.

***

Через несколько дней он нагоняет Патрика Кларка. Единственный выстрел в голову с крыши напротив мясной лавки, в которой вендиго отсиживался. Дело сделано. Он собирается, приводит себя в порядок и бросает тело на общественной парковке.

Через три часа об этом сообщают в новостях и на один из аккаунтов Стайлза приходит миллион.

***

Стая стягивается в лофт для собрания, по большей части чтобы обсудить — опять — смерти и Кейт, и что с этим делать. Питер тоже здесь, сидит в стороне, как обычно, молчаливый и напряжённый, с застывшим лицом. Он не напоминает об украденных деньгах, не говорит о вчерашнем инциденте в лофте: на него напал Немой. Скорее всего Питер осознаёт, что остальные просто ещё раз его высмеют. Не позволяет себе ничего очевидно, например потереть грудь. Но иногда он слегка поводит плечами, мышцы груди перекатываются и по его лицу пробегает тень. Насколько Стайлзу известно, Немой попал ему прямо в грудь покрытым аконитов томагавком и Питер всё равно смог надрать ему задницу. Как минимум заставил его отступить и даже сумел забрать коммуникатор. Стайлз готов признать, что это довольно впечатляюще. Реакция Дерека же куда менее впечатляюща. Он так ухмыляется, словно одно воспоминание о том, как он выжигал аконит из раны своего дяди горелкой, сделало его месяц.

Иногда Стайлз гадает, что же такого было в Кейт — со всех сторон криповой и буквально всем видом кричащей СЕКСУАЛЬНЫЙ МАНЬЯК, НЕ ПОДХОДИТЕ, ДЕТИ даже для людей — что привлекло шестнадцатилетнего-оборотня Дерека. С его-то нюхом.     

А потом бывают дни, когда ему и гадать не приходится вовсе.

Питер снова поводит плечами, на лице мелькает тень дискомфорта и снова разглаживается. Больше он ничего не делает, и всё ещё остается самым интересным в комнате. Особенно на фоне того, что остальные повторяют знакомый танец снова и снова, так и не предлагая жизнеспособного плана, чтобы сделать что-нибудь.

Ну, Скотт написал Крису Арженту, так что это уже что-то. Точнее он просто сообщил мужчине, что его сестра не так уж и мертва. СМСкой.

Иногда Стайлз находит лицемерие Скотта в равной степени уморительным и раздражающим. Истинный Альфа вечно выглядит таким ужасно разочарованным, когда Стайлз говорит или делает что-то бесчувственное. А потом Скотт берёт и делает тоже самое и не видит в этом никакой проблемы. И бестактное сообщение плохих новостей меньшее из его двойных стандартов.

Стайлз перестаёт вслушиваться, когда стая начинает очередной прогон известной информации другими словами. Он вытаскивает телефон и следит за маячком, который он навесил на машину Немого. Тот удаляется в сторону южной части города.

Затем его разум блуждает в сторону парочки, которую он видел сегодня в школе. Виолета и Гаррет. Они старше Стайлза на несколько лет, но всё ещё выглядят достаточно молодо, чтобы сойти за школьников.

Сироты. Три миллиона каждый. Не слишком плохо. Стайлз слегка усмехается. Он совсем не против перехватить вознаграждение за их головы. К тому же у него довольно давно не было времени для чего-то требующего каких-то усилий. Катастрофа за катастрофой в Бикон Хиллс урезали его рабочее время. У него из-за этого неприятно зудит под кожей.

Он снова бросает взгляд в сторону Питера. Медленно моргает, когда оказывается, что оборотень внимательно смотрит на него, с любопытством наклонив голову. На его лице нет никаких эмоций, но взгляд острый.

Стайлз поднимает брови и переводит своё внимание обратно на стаю.   

Питер продолжает на него смотреть, пока они не начинают собираться расходиться.

***

Немого Стайлз убивает тем же вечером. Выстрел из снайперской винтовки, из пустого здания, под таким углом, что даже его бабча гордилась бы, он уверен.

Он разбирает винтовку, закидывает на плечо и перебегает дорогу к убежищу Немого. Он делает пару снимков и оставляет анонимную наводку.

Маленькую коробку и яркую упаковочную бумагу он купил заранее.

Перед тем как ехать домой он забрасывает её на почту.

***

Пятьдесят миллионов хорошо смотрятся даже на экране компьютера. Через пару дней он прибавляет к ним шесть миллионов за Сирот и покупает себе несколько новых видео игр, чтобы отметить.

***

В один из дней шериф появлятся дома и замирает на пороге комнаты Стайлза. Он просто стоит и смотрит на своего сына. Стайлз издаёт вопросительный звук, не выпуская трубочки молочного коктейля изо рта. Его отец вздыхает и показывает на него пальцем.

— Только плохих парней. И я хочу Мясной Пир на ужин.

Стайлз небрежно салютует. Его отец закатывает глаза и уходит делать заказ.

***

Следующий Химик. По мнению Стайлза он даже страшнее Немого. Что о многом говорит, потому что у Немого не хватало целого рта. Только Химик слишком напоминает Стайлзу докторов из Дома Эха. Холодные руки и ещё более холодные глаза. Предан своей науке как может быть предан только настоящий фанатик. Стайлз не хочет, чтобы он разгуливал по Бикон Хиллс дольше, чем абсолютно необходимо.

Старый добрый Саймон получает три дня любования окрестностями, и это на три дня больше, чем следовало, поскольку он умудряется проникнуть в школу и даже напасть на тренера, пока он там.

Финсток выкарабкивается, но Стайлз всё равно делает смерть Химика очень грязной и очень болезненной. Удивительно, как много урона можно нанести со снайперской винтовкой, если у вас идеальная меткость.

***

Он делает ещё несколько снимков и отправляет, чтобы забрать вознаграждение. От головы в итоге осталось не так уж и много, но тело достаточно опознаваемо как для судмедэкспертов полиции, так и для тех, кто узнает убийцу с первого взгляда. Инцидент не сходит с передовиц целую неделю.

Химик стоил 120 миллионов и именно столько Стайлз получает. А ещё значительно повышается награда за его собственную голову и разумеется это стоит даже больше, чем убийство.

***

— Это Эхо, — объявляет Брейден, пока они просматривают фотографии с мест последней серии убийств, которые Лидия выманила у Пэрриша красивыми глазками. — Бесспорно.

— Эхо? — Скотт кажется благодарным за любой повод отвести взгляд от глянцевых фотографий трупов, выложенных на столе. Он выглядит озадаченным. — Ещё один убийца?

Брейден резко кивает, поднимая одну из фотографий с головой Немого. Скотт слегка зеленеет, когда наёмница поднимает фотографию и ногтем стучит по пулевому отверстию. 

— Одиночный выстрел в голову это их визитная карточка, — говорит Брейден. — Чаще всего из снайперской винтовки. Всегда чисто, всегда точно.

— Но что на счёт этого? — Влезает Кира, морщась от вида фотографий с останками Химика. — Это не они, или…?

Брейден бросает фото Немого обратно на стол и всматривается в те, на которые указывает Кира.

— Всё ещё они. Эти пулевые отверстия от той же винтовки. — Она пожимает плечами. — Похоже личное. Наверное как-то разозлил Эхо. Они известны тем, что иногда злятся. Тогда случаются более грязные убийства.

— Но… почему они убивают убийц? — спрашивает Скотт. — Они… помогают нам? — По выражению его лица всем понятно, как он относится к такой помощи.

Брейден с усмешкой откидывается на спинку стула.

— Нет, скорее всего нет. Или кто-то из вас с ними знаком? Но скорее всего они просто хотят подзаработать.

— Подзаработать?

— Ты думаешь убийцы мирового уровня не стоят хороших денег? — Брейден поднимает брови и снова пробегает глазами по фотографиям. — Немой — 50 миллионов долларов. — У Скотта отвисает челюсть. — Сироты — шесть миллионов за обоих. И Химик — 120 миллионов долларов. Если ты отправишь доказательства, что убил их, и Эхо несомненно так и поступили, тебе заплатят. Для них это наверное вообще детские игры. Убийца уровня Эхо? Готова поспорить они тоже получили список, как и остальные. Но для них это слишком мелко. Эхо умны. Должны быть, с их репутацией. Как только они узнали, что кто-то открыл охотничий сезон в Бикон Хиллс? Они не будут думать о кучке детей и цивилов стоимостью… — она кивает на Скотта, — в 25 миллионов максимум. Они думают о целях по крупнее, которые соберуться в одном месте напрашиваясь на пулю.

Опускается ошеломлённое молчание.

— … Значит… они пришли не за нами? — нерешительно уточняет Кира. — Они просто уедут, после того как закончат, ммм, разбираться с остальными убийцами?

Брейден снова пожимает плечами.

— Ага, скорее всего. Нет причин оставаться, верно?

— Но мы не можем им позволить! — выпаливает Скотт, — то что они делают неправильно!

Брейден внимательно смотрит в его сторону, потом косится на Дерека, который только пожимает плечами и выглядит так, словно ему на самом деле немного неловко за Скотта. Брейден закатывает глаза и снова переключает внимание на Истинного Альфу.

— Послушай, пацан, я уверена, ты хочешь как лучше и это… мило. Но как именно ты собираешься их остановить? Ты не смог справится с Немым, и с Химиком, да даже с Сиротами. Ты сумел справится с Хейгом — который даже не профессионал — только потому что тот помощник шерифа оказался устойчивым к огню. На самом деле даже это был не ты, так что технически ты не остановил никого из них. А мы говорим про Эхо.

— Почему Эхо? — Лидия влезает до того, как Скотт успевает открыть рот. — Немой… очевидно. Химик использовал биологическое оружие. Сироты — это почти мило, в отношении парочки подростков, которым нравится убивать. Откуда Эхо? Эхо как в “Эхо и Нарцисс”? 

Брейден бросает на неё странный взгляд.

— Нет, милая. Эхо потому что это всё, что остаётся после их убийств. Их лицо никогда не попадало на камеры. Их никогда не арестовывали, даже не замечали и не преследовали. Никто не знает мужчина это или женщина. Ходят слухи, что это передающийся титул, потому что никто не может вспомнить времена, когда Эхо не было. Отзвук выстрела и получившийся труп всегда было единственным доказательством участия Эхо.

— Значит мы будем теми, кто их остановит! — Снова влезает Скотт и теперь даже Дерек вздыхает.

Брейден качает головой и поднимается на ноги, начиная собираться.

— Ты можешь попробовать. Но я не понимаю с чего бы. Насколько я могу судить, Эхо оказали тебе услугу. Убийцы больше не стучаться в твою дверь. Из списка они убили только вендиго, которого посадили за то, что тот ел людей. — Она делает паузу и указывает на себя. — За мою голову дают 35 миллионов долларов, Скотт. — У Скотта снова отвисает челюсть. Брейден кивает. — И я не беспокоюсь. У Эхо есть репутация. Они убивают. Но только тех, кто этого заслуживает. И можешь мне поверить, те, кого они убили в этом городе? Они определённо этого заслуживали.

— Это не им решать!

Брейден окидывает его холодным взглядом.

— А тебе решать можно?

— Я не собираюсь никого убивать!

С другого конца комнаты Стайлз наблюдает за тем, как они уходят [я так понимаю это Дерек и Брейден]. Он ничего не может с собой поделать. Описание Брейден ему льстит. Ему редко удаётся услышать о себе честное мнение. И Брейден права. Она работает чисто, так что ему незачем тратить на неё пулю.

Он наблюдает за тем, как Скотт поворачивается к Кире, Лидии и даже Малии. Искренний и праведный в своих планах поймать Эхо.

Кира и Лидия отвечают, пусть и слегка неохотно, что всё равно странно разочаровывает. Особенно в отношении последней. Лидия не такая… Не такая похожая на Стайлза, как ему раньше казалось. Это убивает в его глазах львиную долю привлекательности. Раньше, наблюдая за ней издалека, Стайлз восхищался жестокостью, с которой она уничтожала любого, кто смел косо посмотреть в сторону Дэнни или Джексона. Сейчас она… просто не такая. Мягче. И Стайлз не уверен, это она всегда была такой и он ошибся в своей оценке. Или близость Скотта повлияла на неё тоже.

А вот Малия косится на Стайлза и когда тот остаётся сидеть на диване пожимает плечами и поворачивается обратно к Скотту. Во всём обсуждении она выглядит такой же незаинтересованной как и Стайлз.

Она не знает, думает он, чем он зарабатывает на жизнь. Не знает, что он Эхо. Но он знает, что она может унюхать запах чего-то более близкого к её животной части, чем человеческой. И возможно поэтому она всегда сначала смотрит на него. 
   

Не первый раз он задаётся вопросом, каково было бы учить Малию не только как читать и писать, как одеваться и быть обычной девушкой. Он задумывается каково было бы научить её своему ремеслу, вложить в её руку пистолет и показать ей как с ним обращаться, как дышать, как нажимать на курок.

Предпочла бы она пистолет, или нож, или что-то более личное.

Насколько хороша бы она была.

Но это не то, к чему её стоит подталкивать. А она и так уже довольно восприимчива к его идеям. В этот раз она должна сохранить шанс на нормальную жизнь.

И, разумеется, мысли о том, чем могла бы быть Малия ведут к мыслям о том, чем мог бы быть Питер. Чем он уже является. Чем он мог бы стать, если слегка отполировать. Задать структуру.
 
Взгляд Стайлз скользит к мужчине под вопросом. И он удивлён куда меньше, чем стоило бы, когда оказывается, что оборотень опять внимательно смотрит на него в ответ. Его голубые глаза чуть ли не искрят сверхъестественным светом.

Стайлз… достаточно уверен, что Питер тоже не знает. Но он не может не задаваться вопросами. Не может не думать об этом. Каково было бы работать с Питером? Сильные руки держащие пистолет, или нож. Ни единого лишнего движения. Достаточно умен, чтобы не отставать. С настроем, от которого он бы расцвёл.

— Стайлз? — Скотт зовёт и Стайлз отрывается от обжигающего взгляда Питера. — Что думаешь? Нам всё ещё нужно выследить Благодетеля. Возможно мы сможем выманить Эхо, если слегка покажемся на глаза.

Стайлз на секунду задумывается, а затем намеренно беспечно тянет, просто чтобы увидеть как на лице Скотта появляется разочарование.

— Зачем? Просто оставь их в покое, чувак. У Эхо похоже вполне здравые идеи.

Их Истинный Альфа и правда вывел это выражение лица на новый уровень. Настоящее искусство.

Скотт раздражённо фыркает и поворачивается обратно к девушкам. Малия усмехается Стайлзу, а Стайлз с некоторой любовью закатывает глаза. Стайлз возвращается к новостям на своему ноутбуке. Он листает сообщения о телах, которые похоже были растерзаны очень большой кошкой.

Стайлзу приходится давить улыбку. Сначала Благодетель. Пришло время закончить эту маленькую мрачную игру.

А затем Кейт. Самое время кому-то закончить и с ней.

***

Отследить кассету до Людвига Брански плёвое дело. Абонентский ящик под постоянным наблюдением. И потребуется более умелый хакер, чем тюремный медбрат, чтобы перекрыть Стайлзу доступ. Однако Стайлз не думает, что он Благодетель. Ему не хватит терпения или интеллекта, чтобы провернуть подобное. И в нём достаточно садистских наклонностей, чтобы насладиться процессом и не перекладывать грязную работу на чужие плечи. Но это оставляет открытым вопрос кто является Благодетелем.

Стайлзу было не сложно ускользнуть на личную встречу с Брански, после того как он подкинул несколько подсказок остальным и они отправились разбираться с оставшимися контрактами списка.

Стайлз с радостью его выпотрошит. На этот раз он даже не будет пользоваться винтовкой. Он разделывает мужчину на заброшенном складе и слушает его крики, его мольбы, и он не оканчивает его страдания, пока не получает имя.

Мередит.   

***

Он… наверное не должен. Мередит тоже жертва, в какой-то степени. Но он подслушивает её рассказ в участке и слышит, как Мередит играет словами, как прячется и перекладывает вину за свои действия, свои решения, на плечи Питера. И он так же слышит, что всех остальных это очень даже устраивает.

Он лежит на крыше здания напротив участка и думает, что это хорошо, что у него нет с собой винтовки.

***

Он сидит в своей комнате, когда шериф возвращается. Сначала они оба молчат. Его отец достаточно хорошо его знает, чтобы предполагать, что Стайлз знает обо всём, что происходит в этом городе. Он только слегка морщится, когда Стайлз продолжает молча смотреть.

У них особая справдливость. У него, и у его матери, и у Бабчи, и у всех Эхо, что были до них — безжалостная, даже жестокая и очень кровавая, но всегда, всегда справедливая. И его отец знал, когда заключал брак.

Стайлз думает, что иногда ему всё ещё нужно напоминание.

Шериф поднимает руки признавая поражение.

— Только не попадись.

Стайлз улыбается.

— Я никогда не попадаюсь.

***

Он играет на публику. Он превращает это в казнь. А главное он отправляет смс на телефон Питера — перенаправляя так, чтобы выглядело будто сообщение отправила Лидия — чтобы тот был около участка, когда Лидия и Мередит будут выходить через главный вход. Он отправляет пулю в голову Мередит.

Лидия кричит. Мередит падает. А Питер очень долгое мгновение всматривается в забрызганный кровью асфальт, у него нечитаемое выражение лица. Затем он поворачивается и смотрит ровно на ту крышу, с которой Стайлз решил стрелять.

Очень неудачно для него, что Стайлза там уже нет.

***

— А ты был занят.

— Мхм, — отвечает Стайлз с набитым картошкой фри ртом. Он крутится на стуле, чтобы посмотреть на восседающего на его подоконнике оборотня. Он сглатывает, опускает взгляд на геймпад в своих руках, затем на Halo на экране, и только потом снова смотрит на Питера и пожимает плечами.

— Очень занят, так что если бы ты мог позволить мне продолжить надирать виртуальные задницы…

Питер хмыкает, он выглядит довольным и оперативно приглашает себя внутрь, вместо того чтобы оставить Стайлза с его игрой, как сделал бы порядочный человек. Или даже нормальный.

В конце концов нормальные люди не будут считать окно идеальной альтернативой входной двери.

Оборотень покачивая бёдрами пересекает комнату и устраивается на кровати Стайлза. Он ни разу не оторвал глаз от Стайлза. На его лице красуется ухмылка. Он ничего не говорит, даже когда Стайлз закатывает глаза и поворачивается обратно к игре. Какое-то время тишину между ними нарушает только быстрое щёлканье кнопок.

— Это был подарок? — Вдруг спрашивает Питер через пять минут.

Стайлз опять ставит игру на паузу и бросает взгляд через плечо.

— Что было подарком?

Улыбка Питера становится шире, в уголках появляется что-то тёмное и голодное, кажется ему приходится прилагать все усилия, чтобы сдержаться.

— Да ладно тебе, Стайлз, нет нужды скромничать. Или стесняться. Я никому не скажу.

Стайлз щурится на него.

— Чувак, я всё ещё понятия не имею, о чём ты говоришь.

Питер на полном серьёзе надувает губы, притворное разочарование не в силах спрятать блеск в его глазах.

— Милая Мередит, Стайлз.

Стайлз морщится.

— Ага, поверить не могу, что кому-то хватило яиц убить её прямо на пороге полицейского участка посреди дня. Скотт напуган, Лидия какое-то время была как в коме. Хотя я слышал, что это дело рук Эхо? Не то чтобы поблизости остались другие убийцы. А у списка истёк срок действия. Для неё хотя бы организовали похороны, кажется. Скотту и Лидии от этого стало чуть легче…

— Стайлз, — Питер перебивает его, практически урча и тут же поднимается на ноги.

Стайлз хмурится.

— Да?

Он замолкает, потому что Питер делает шаг в его сторону, затем ещё один, и ещё, пока они не оказываются на расстоянии шага. Его голова наклонена на бок и он пристально и внимательно смотрит на Стайлз, явно прокручивая что-то в голове.

Затем он снова улыбается, совсем слабо. И опускает вниз, ниже, со всей волчьей грацией, пока не оказывается на коленях напротив Стайлза.

Стайлз не двигается. А вот Питер двигается, но только поднимает подбородок, словно чтобы лучше видеть лицо Стайла. Только на самом деле это движение открывает приятный вид на горло Питера.

Проходит ещё десять секунд и Стайлз наконец двигается. Он протягивает руку и прослеживает пальцами уязвимую артерию. Питер вздрагивает, его глаза полуприкрыты. Он слегка покачивается вперёд и у него вырывает глубокий гортанный звук.

Стайлз задумчиво и осторожно прижимает ладонь, поглощая каждое вздрагивание мышц под пальцами.

Он снова думает, каково будет работать вместе с этим мужчиной. Таким же смертоносным, таким же талантливым в собственном стиле, и он хочет.

— Девять лет, — бормочет он. — Девять лет и никто ни разу не заподозрил. Мы же Эхо. Ни кто не должен заподозрить. Никто не смотрел в мою сторону дважды.

Лицо Питер загорается радостным триумфом. В его глазах плещется пьяное ошеломление. Его голос хриплый и бархатный, когда он произносит.

— Возможно тебе стоит проводить время с более умными людьми.

Стайлз коротко смеётся, проводя большим пальцем по горлу Питера.

— Возможно мне стоит. Ты вызываешься добровольцем, Питер?

В его глазах снова появляется голод, вместе с тем же желанием, что курсирует по венам Стайлза.

— А ты предлагаешь, Стайлз?

Стайлз уклончиво хмыкает и не отвечает. Он последний раз сжимает шею Питер и убирает руку. С его губ срывается вздох разочарования, но он не двигается, даже когда Стайлз поднимается на ноги и идёт шкафу, чтобы достаться спрятанный там кейс. Он возвращается на тоже место рядом с Питером и открывает кейс.

— Я не занимаюсь подарками, Питер, — говорит Стайлз и они вместе смотрят на ровные ряды налички в кейсе. — Я занимаюсь должниками и погашением долгов. Я воздаю по заслугам. — Он снова садится и подталкивает кейс ногой. — 117 миллионов долларов, твои по праву.

Питер проводит рукой над деньгами и снова смотрит наверх.

— И Мередит тоже получила по заслугам?

Стайлз лениво пожимает плечами.

— Она нечестно обошлась с тобой. Она причинила тебе боль. Возможно она не собиралась, с учётом того, как работали её способности и как психически нестабильна она была. Она скорее всего даже думала, что поступает правильно. Но она сделала это. А потом она обвинила во всём тебя. В этом случае я сделал исключение. Считай, что мы в расчёте за спасение от ногицуне.

В улыбке Питера видны клыки.

— Ты был и вполовину не так интересен, с другим существом у руля.

Стайлз фыркает.

— И как долго ты знаешь?

— О твоей маленькой подработке? — Питер качает головой и признаёт, — я не знал до Химика. Начал подозревать после смерти Немого, но не был уверен. А вот Химик был чем-то личным. И возможно это были старые обиды, но он был убит почти сразу после вторжения в школу. И я слышал, что один из учителей попал в больницу? Тот сумасшедший, который тебе так нравится? После этого было не так уж сложно сложить два и два. После я сопоставил довольно большое количество смертей по новостям, с днями когда я точно знал, что тебя не было в городе и получил подтверждение. — Питер внимательно смотрит на него и улыбается. — Но даже до последних событий… Я всегда знал, что в тебе есть что-то необычное, дорогой.

Он делает паузу, подбирается ближе так и не поднимаясь с колен.

— И теперь я знаю наверняка, — его голос падает до едва различимого шёпота, в глазах уверенность и благоговение, — я мог бы помочь, ты знаешь я бы мог. Позволь мне охотиться с тобой, Стайлз.

Стайлз тянется к нему, пальцы запутываются в волосах Питера. В его груди разворачивается что-то собственническое, когда он снова думает о работе с партнёром, который точно знает, что он такое и хочет большего. Они будут его. Питер будет его. Его чтобы учить, его чтобы оберегать, его чтобы сохранить. 

У Эхо всегда должен быть партнёр. Одно Эхо за поколение, но всегда из двух человек. Когда его бабча была Эхо, она рассказывала истории о том, как дзядек охотился вместе с ней. Эхо её эха. И их репутация резонировала по всей Европе. Затем титул унаследовала его мать. Его отец не охотился вместе с ней, но он всегда ловко избавлялся от улик и трупов для неё.

И вот теперь есть Стайлз. И есть Питер. И да, думает он, это правильно. Это то, чего я ждал.

Он тянет Питера за волосы, затем отпускает и вместо этого проводит руками по его рукам, перед тем как утянуть к себе на колени. Они практически одного роста и тяжесть Питера комфортно балансирует на его бёдрах.

Питер вопросительно изгибает бровь, что выдаёт его удивление и следом восхищённое удовольствие, когда Стайлз подаётся вперёд касается его губ своими.

— У списка истёк срок, — бормочет Стайлз в губы Питеру. — Но я думаю у нас есть незаконченные дела с одной конкретной Аржент, верно?

Улыбка у Питера положительно дикая. Он крадёт поцелуй, жёсткий и горячий, перед тем, как отстранится.

— Полагаю у нас есть. И к счастью для нас, я знаю где именно она находится.

Улыбка Стайлза зеркалит улыбку Питера.

— Идеально. Значит у нас уже запланировано первое свидание.   

Питер смеётся, легко и свободно и Стайлз наконец-то позволяет себе окунуться в осознание, что он и правда получил желаемое.

Кого-то, кто понимает.

***

Уничтожить берсерков оказывается довольно легко. Один выстрел в медвежий череп и они больше не встают. Это почти оскорбительно.

Справиться с оставшейся без своих миньонов Кейт оказывается почти так же легко. Они выманивают её из канализации в Заповедник. Стайлз стреляет ей по коленям с пятидесяти футов, сидя в ветвях дерева. Следом Питер разрывает её на части.

Долг был. И долг был погашен.

***

Они сжигают её тело и оставляют голову на пороге дома Аржентов, в котором остановились Калаверас. На её голове только пулевое отверстие. Ни единой отметки от когтей, ни единого указания на оборотней.   

***

— Научи меня стрелять, — просит Питер позже, лёжа в постели. Под его спиной мягкие простыни, на нём юноша с дикими глазами. Он водит руками по изгибу спины, пока не останавливается на выступающей косточке бедра.

Стайлз приподнимается на одном локте, продолжая лежать на Питере. Их омывает тусклый свет луны льющийся из окна, подчёркивая великолепие обнажённого тела. Обманчиво тонкие пальцы чертят бессмысленные узоры по плечам, ключицам и впадине на горле Питера.

— Мне казалось, ты предпочитаешь более личный подход.

— Предпочитаю, — соглашается Питер. — Но… Я хочу знать каково это для тебя. Я хочу, чтобы ты показал мне как это ощущается.

Улыбка Стайлза очаровательная вещь, красивая и тёмная, и дикая, как необузданный ветер. Губ Питера касается тёплое дыхание, а потрескавшиеся губы касаются его челюсти.

—  Для меня это будет огромным удовольствием.

И для Питера тоже.